К счастью, канава скоро обнаружилась, причем самым ясным способом. Посадки внезапно закончились, и Федор, споткнувшись, покатился вниз. Несколько раз перекувыркнувшись через голову, он вытянул руки вперед и, наконец, остановился, уткнувшись руками в каменистое дно канавы. Все бы хорошо, если бы по дну канавы не тек мелкий ручеек и руки бравого диверсанта оказались по локоть в какой-то вонючей жиже. Ладно еще с головой туда не ушел.

«Твою маман, – выругался Федор, осторожно давая задний ход, – а вот и она, родимая. Нашли».

– Ты где? – раздалось сверху злобное шипение Летиса. – Федор!

– Да не шуми, – успокоил его командир, – здесь я. Упал. Зато канаву нашел, спускайтесь все сюда.

Пока остальные трое спускались на дно довольно глубокой канавы, словно ров отделявшей огороды от парка, Федор прикидывал в каком направлении двигаться дальше. Вообще-то, когда у него был дом в Карфагене, он жил не так далеко от этого района. В огороды никогда не выбирался, но в этом парке бывал. Гулял пару раз с Акиром. И как-то запомнил, что канаву отделяла от посадок благородных пальм, роз и других растений изгородь из заостренных кольев средней величины. Эту изгородь, видневшуюся с другой стороны канавы, Федор мог различить, несмотря на темноту, глаза уже привыкли вполне. Поэтому Чайке не составило особого труда сориентироваться, что идти нужно налево.

Определившись, он зачем-то подождал еще минут пять, то наблюдая за звездами, то посматривая вдоль канавы, словно надеялся увидеть силуэты диверсантов из других групп, пробиравшихся в том же направлении. Но здесь никого не появилось. То ли они добирались до места встречи другими путями, то ли просто опаздывали. О других вариантах Чайка предпочел пока не думать.

– Вперед, – приказал Федор и устремился вдоль канавы, лишь слегка пригнувшись. Канава была достаточно глубока, чтобы скрыть передвижения человека в полный рост. Видимо, ее назначение было двойным, на случай пожара она могла служить преградой огню. Оставалось следить за тем, чтобы не упасть в воду.

Так они шли минут пятнадцать, пока впереди не показались размытые огни. Свет был какой-то странный, он не просто колебался, но еще и перемещался, как показалось Федору. Озадаченный Чайка остановился и присмотрелся. Огороды заканчивались, да и территория парка тоже. В неясном свете, освещавшем невесть что в этом месте, Федор разглядел далеко впереди силуэты невысоких особняков. Канава уходила влево, а дальше начинался городской квартал, примыкавший к парку и огородам.

– Ну, и где твой мост? – удивился Летис.

Федору указал ему на сгусток темноты в насыпи, что виднелся на том самом месте, где канава забирала влево, и даже хотел пояснить словами, но в этот момент сверху послышался шум, ставший объяснением этого странного сияния. Слова застряли в горле у Чайки. Этот шум Федор ни с чем не мог спутать, бряцая амуницией и оружием, к ним приближался отряд пехотинцев, чья поступь была Чайке хорошо знакома. И, судя по всему, это был не просто патруль из нескольких человек.

– Бойцов тридцать, не меньше, – выдавил из себя Федор.

– Уходим обратно? – осведомился здоровяк, уже нащупывая рукоять кинжала за поясом.

– Нет, давай бегом вперед, – выдохнул тот и подтолкнул Летиса, – вон туда, к повороту.

Преодолев канаву вброд, все четверо пробежали по мокрому песку еще метров двадцать и, когда солдатские башмаки стучали уже почти у них над головой, нырнули в черный проем, внезапно открывшийся перед ними. Это была какая-то выложенная камнем огромная труба, уводившая в неизвестность. По дну, так же как и в канаве, текла вода, доставая бойцам примерно по колено.