– Ясно, – кивнул Леха, сжав чашу, в которой еще плескалось вино, – но Иседон ведь ушел от нас, вдруг он организует новую армию из тех, кто разбежался? Ты их вылавливать по лесам разве не будешь?

– Оставлю здесь пару тысяч всадников, – кивнул Аргим, – но скоро они поймут, что война проиграна и сами сдадутся. Вот увидишь, пройдет совсем немного времени, как они придут проситься на службу. И твой Иседон тут не поможет. Эта война для него проиграна.

– И мы возьмем всех, кто придет? – удивился адмирал, все же подумав, что рано еще списывать Иседона со счетов. Впрочем, старейшина военачальником не был. Его удел – интриги плести. Так что, Аргиму виднее.

– Возьмем, – как ни в чем не бывало ответил Аргим, – они ведь тоже скифы. Только оставшиеся без своего царя.

– Ну за новым царем дело не станет, – усмехнулся Леха, вспомнив кровного брата.

– Ты с ума сошел, – заявил Урбал, едва выслушав план друга, – да Атарбал, если узнает, сам тебя казнит. Не дожидаясь прибытия Ганнибала.

Разговор происходил в походном шатре Федора, где он обедал вместе с друзьями, вызвав их сюда для серьезного разговора. Говорили, надо сказать, только Федор и Урбал, а Летис уплетал за обе щеки зажаренное мясо, хотя этот разговор его касался напрямую.

– Самовольно оставить хилиархию в то время, когда могут начаться боевые действия, – продолжал возмущаться Урбал.

– Ты не хуже меня знаешь, что они еще долго не начнутся, а мы торчим здесь без настоящего дела уже которую неделю, – урезонил его Чайка, наливая себе вина из кувшина. Вино было все то же, отобранное у торговца из Тарента, – наши отряды ежедневно прочесывают ничейную полосу. Изредка сталкиваются с римскими фуражирами, не встречая, однако, серьезного сопротивления. Так будет продолжаться еще долго. Ганнибал не торопится приводить свои угрозы в действие.

Он откинулся на спинке кресла.

– А, кроме того, я бы спросил разрешения у Атарбала, но ведь он меня не отпустит. Так зачем его зря беспокоить.

Федор отпил вина и в упор посмотрел на друга.

– Все пройдет хорошо. Единственное, что мне нужно, так это, чтобы ты прикрыл меня на пару дней. Снова побыл вместо меня командиром хилиархии. И все. У тебя это отлично получается.

– А что я скажу Атарбалу, если он тебя вызовет? – не успокаивался рассудительный Урбал, которого против воли втягивали в явную авантюру.

– Не вызовет, – успокоил его Чайка, принимаясь за мясные закуски, – я был в штабе. Завтра утром Атарбал уезжает в Арпы, – Ганнибал вызывает его на совет. Меня с собой он не берет. Раньше, чем через несколько дней не вернется. Значит, надо использовать этот шанс.

– Ну скажи, Федор, – начал сдавать позиции Урбал, – зачем тебе понадобилось лично пробираться в Тарент. Ты, что, хочешь захватить его в одиночку?

– Во-первых, я хочу узнать, что замышляет Марцелл, – начал загибать пальцы командир хилиархии, – и если боги помогут мне, я это как-нибудь разузнаю.

– Интересно, как? – не удержался от ерничества Урбал, – проберешься в штаб римлян и в одиночку захватишь его.

– Во-вторых, – пропустил мимо ушей остроту друга Федор, – если мне удастся пробраться в город, то я смогу выяснить, сколько там римлян, сколько у них кораблей и еще что-нибудь интересное. Например, настроения народа. Ведь я знаю латынь. И отлично знаю этот город.

– У Ганнибала достаточно шпионов, – охладил его пыл Урбал, – и они уже много месяцев безуспешно подбивают народ Тарента на восстание.

– И, в конце концов, мне просто скучно сидеть тут без дела, – закончил свои доводы Федор Чайка, – дожидаясь, пока мы пойдем в атаку.