– Так, – строго посмотрел на них Виктор. – Шутить, господа, изволили? Вот лишу вас вечерней салаки, будете знать. Давайте оба в лодку, – он постучал по краю лодки, подавая сигнал, что следует сделать непослушным тюленям, – и чтобы больше никаких фокусов.

Не очень охотно, но животные все-таки подчинились и неуклюже перевалились из воды на дно лодки, чуть не опрокинув ее.

– Эй, толстые, поаккуратней можно?! – рассмеялся Виктор, похлопывая тюленей по бокам и давая им понять, что не сердится на них за их неповоротливость.

Беляш сразу повеселел и что-то прорычал в ответ, а Зося и вовсе дружески ткнулась носом в ладонь Виктора.

Степан уже ждал их. Он, словно изваяние, стоял на берегу и только дымок от его трубки говорил о том, что он живой человек, а не замороженная статуя. Собаки сидели у его ног и спокойно взирали на приближающуюся лодку. Сторож помог Виктору вытащить из лодки багаж, с удовольствием посмотрел, как тюлени неуклюже переваливаются через борт лодки на берег, и заметил:

– Они счастливы.

– Да, наверное, – улыбнулся Виктор, глядя на уставших за целый день животных. – Завтра им предстоит много работы.

И словно в подтверждение его слов на темном и до того момента угрюмо-сером небе вспыхнула радуга северного сияния. Привычное, казалось бы, для этих мест явление, но оно отчего-то вдруг заворожило Виктора. Он смотрел на всполохи, не отрывая взгляда минут пять, и на какой-то момент даже забыл и о Степане с его собаками, и о Зосе с Беляшом, и даже о том, где он находится. Он просто стоял и смотрел, и ему казалось, что, кроме него и этого яркого всполоха на небе, нет вокруг больше ничего. Только огромный космос вокруг и он – маленький и одинокий, словно песчинка, человек, стоящий на краю этого незнакомого ему мира.

Улеглись спать они со Степаном рано. А до этого весь вечер оба в основном молчали. Не потому что не о чем было говорить, а потому как незачем. Их пути пересеклись ненадолго, и выспрашивать друг у друга о жизни не имело смысла. Пустые разговоры, как известно, ни к чему не приводят – ни к дружбе, ни к товарищеским отношениям, ни к каким-то взаимным обязательствам. Они были словно два облака на небе – встретились, немного побыли рядом, а потом поплыли каждый своей дорогой, разогнанные переменчивым ветром в разные стороны.

Утром Степан встал раньше Виктора и приготовил завтрак. Собственно, запах яичницы с луком и разбудил Малюкова. Вставать ему сегодня отчего-то не хотелось. Неожиданно пришла в голову мысль, что неплохо было бы вот так половину дня проваляться в теплой постели и не выходить на холод. Но Виктор тотчас же прогнал эту крамольную мысль и даже подивился такой внезапно накатившей на него истоме.

Уже через час он в сопровождении Степана выходил из домика. Сторож отправился не столько, чтобы проводить его, сколько для того, чтобы проверить и накормить оленей в загоне да заняться хозяйственными делами.

– Не забудь про связь, – напомнил он Виктору, когда тот уже загрузил все необходимое оборудование в лодку и готовился завести мотор.

– Постараюсь, – рассеянно ответил тот.

Все его мысли сейчас были заняты предстоящей тренировкой. Как поведут себя тюлени на этот раз? Хотя у Беляша и Зоси случались хмурые или, наоборот, слишком игривые настроения, но они никогда не отказывались выполнять команды Виктора. Вчера они, правда, впервые не пришли сразу на его зов, но Виктор списал это на то, что животные отплыли в азарте охоты слишком далеко и поэтому не сразу услышали сигналы пищика.

– Здравствуйте. – За спиной у Степана появился человек в маскировочной униформе.