– Что, если мне понравится один принц, а я понравлюсь совсем другому? – расстроилась Ритта.

– Ох, но ведь это же значит, что в Нерландию смогут отправиться сразу двое из нас! – воскликнула Мэрит. – И нам не будет там одиноко! В разговорах друг с другому мы сможем вспоминать милые сердцу места.

И мы уже не могли дождаться прибытия гостей.

Когда кортеж короля Нерландии въехал в ворота нашего дворца, мы с сестрами прильнули к окнам. И знали, что точно так же поступили и приглашенные для встречи столь важных гостей придворные и слуги, что сновали с подносами по залам дворца, накрывая стол для торжественного обеда.

С такого расстояния было трудно что-то разглядеть, но Элина воскликнула:

– Ах, они оба так красивы!

Принцы как раз спешивались с лошадей. Оба они были высокими и статными. У одного были темные волосы, а у другого – светлые. Вот и всё, что пока можно было сказать.

И я улыбнулась в ответ на слова младшей сестры:

– Ты же не видишь их лиц, Элина!

– Ну, и что же? – рассмеялась она. – Я уверена, что они должны быть красивы.

Но тут из подъехавшей ко крыльцу кареты вышел третий мужчина – более грузный, чем первые два.

– Король! Король! – заперешептывались мы.

Но отчего-то вышедший на крыльцо отец обнялся совсем не с этим мужчиной, а с тем, что прибыл верхом. И они разговаривали друг с другом не меньше пяти минут, прежде чем гость представил папеньке своих спутников.

– Так король тот темноволосый? – изумилась Алда. – А этот увалень из кареты – принц?

Признаться, даже я испытала разочарование – хотя в отличие от Элины вовсе не ожидала, что принцы непременно окажутся писаными красавцами. Но размышлять об этом было уже некогда – нам следовало спуститься в зал для приемов, где мы будем представлены венценосным гостям.

Шумной стайкой мы сбежали вниз, на бегу разглядывая друг друга и поправляя выбившиеся из причесок локоны и развязавшиеся банты. Мы должны были выглядеть безукоризненно. Нерландцы впервые прибыли в Терцию, и мы намеревались поразить их с первого взгляда.

Мы выстроились в ряд на расстоянии от толпившихся вдоль стен придворных, и когда отец, матушка и заграничные гости вошли в зал, присели в реверансах, почтительно приветствуя их.

– Молва ничуть не ошибалась, когда известила нас о красоте принцесс!

Я подняла взгляд на говорившего – эти слова принадлежали темноволосому мужчине. Он показался мне слишком молодым, чтобы быть отцом двух взрослых сыновей, и только хорошенько присмотревшись, я заметила морщины на его высоком лбу и серебристые нити в его волосах. Он был красив – красив той самой мужской красотой, что заставляет взволнованно биться девичьи сердца. Но думала я об этом лишь мгновение, а потом переключила свое внимание на принцев.

Один из сыновей пошел в отца – он был таким же статным и красивым. Только волосы его были не темными, а цвета спелой пшеницы. И, в отличие от своего отца, он, кажется, умел улыбаться. И в ответ на его улыбку уголки моих губ тоже приподнялись.

А вот второй принц не произвел на меня особого впечатления. Он тоже был светловолосым, но не отличался ни статью, ни правильными чертами лица. И хотя он тоже силился улыбаться, было видно, насколько трудно ему это давалось. И он был неуклюж и, кажется, прекрасно это знал и оттого смущался еще больше.

– Благодарю вас, ваше величество! – ответила матушка на похвалу короля Нерландии. – Надеюсь, вы сумеете оценить не только красоту, но и другие их таланты.

– Ничуть не сомневаюсь в этом, ваше величество, – галантно поклонился тот. – Мы приехали сюда, готовые восхищаться всем, что вы изволите нам показать.