Отец пригласил гостей к столу, и когда они опустились на отведенные им стулья, и мы, и придворные тоже стали рассаживаться вокруг длинного, уставленного яствами стола.

У нас во дворце были собраны лучшие в Терции повара, и сейчас они постарались на славу. Фаршированные яблоками запеченные гуси, тушеная с зеленью баранина, заливное из свежайшей речной рыбы, несколько видов нежнейших сыров. Да всего и не перечислить!

Первые полчаса прошли почти в молчании – гости отдавали должное еде, и лишь сидевшие во главе стола два короля негромко разговаривали друг с другом. Но когда первый голод был утолен, отец повысил голос и объявил:

– Ну, что же, теперь, я полагаю, настало время побольше рассказать вам о моих дочерях!

Я была не робкого десятка, но при этих словах мое сердце бешено застучало.

8. Глава 8. Эйнар

Мне казалось, что в Терции всё было другим, не таким, как у нас, в Нерландии. Терция находилась к югу от нас, и здесь было меньше покрытых льдом гор и больше лесов, в которых, должно быть, можно было славно поохотиться. Но это ощущение чего-то нового было связано не только с природой, но и с людьми. Мне показалось, что они здесь чаще улыбались.

С королем Терции Матиасом Вторым – из династии Бруннельдов – я был знаком и прежде, а вот его супругу и дочерей увидел впервые. Королева Вэйра оказалась красивой женщиной, и дочери вполне унаследовали ее красоту. Но принцесс было семеро, и сходу разобраться, кто есть кто, было совершенно невозможно. Они были похожи на стайку птиц – веселых, говорливых.

Я надеялся, что хотя бы одна из них понравится кому-то из моих сыновей, дабы наш визит не оказался напрасным. Нам давно уже следовало вступить с Терцией в более тесные отношения, так почему бы не сделать этого сейчас с помощью брака наших детей.

Хорошо бы кто-то приглянулся именно Бьорну. У короля Матиаса только дочери и нет сыновей. Так почему бы Бьорну не остаться в Терции и не поучиться у тестя управлять страной? Тогда, возможно, однажды Хансены стали бы править не только Нерландией, но и ее соседкой. От этих мыслей стало тепло на душе.

Бьорн должен постараться, чтобы заслужить доверие короля Матиаса – довольно ему отсиживаться за спиной брата. Он слишком мягок и недостаточно смел для своих двадцати лет. Я в его годы в одиночку ходил на медведя и не боялся ночевать в заснеженном лесу. И я снова подумал о том, что моя покойная жена слишком тешилась с нашим младшим сыном. А сам я был слишком поглощен государственными делами, чтобы взяться за его воспитание.

Задумавшись, я почти потерял нить беседы, что мы вели с Матиасом, и вздрогнул, услышав, как он сказал: «Ну, что же, теперь, я полагаю, настало время побольше рассказать вам о моих дочерях!»

Я бросил взгляд на сыновей, призывая их отвлечься от богато накрытого стола и проявить к принцессам должный интерес. Говорили, что каждая из девушек имеет свой собственный, особый талант, и мне любопытно было в этом убедиться.

Я полагал, что его величество начнет со старшей дочери, но он отчего-то первым назвал имя младшей.

– Это наша Элина, – сказал он, и в голосе его было столько гордости и нежности, что у меня не осталось сомнений в том, что именно эта девушка – любимица отца.

Она была на удивление хороша – словно лунный свет – белолицая, стройная, с длинными светлыми волосами. Я заметил, как Вегард, забыв про еду, отложил в сторону нож, и усмехнулся.

А девушка, между тем, положила в рот тонкую белую щепочку и вдруг исчезла. Она стала невидимой – вот, что она умела делать!

Оба моих сына переглянулись и не смогли сдержать вздох восхищения. Магия, которой мы владели, не была способна ни на что подобное. Король Матиас посмотрел на нас с торжеством, довольный произведенным впечатлением.