Котяра же, между нами, вовсе не отказался бы от основного блюда, присущего котам, да никаких крыс в покинутом доме не водилось.

Что им там делать?

Ни сырка, ни свининки, ни, на худой конец, овощей хоть каких-нибудь.

Эхх, да котяра бы и сам не отказался от всего вышеперечисленного, а еще и от сметанки.

Мур-р-р, сметанки, да-а…

От таковых мыслей кот чуть не подавился.

А вот у Володи, который до отвала наелся макаронами, из головы не выходила эта крышка с кольцом, закрывающая вход в погреб. Прямо вот так и стояла перед глазами. И мысли, мысли полезли в голову всякие, одна другой любопытнее. 

Что же там все-таки, в этом погребе? Не-ет, надо узнать. 

– Сразу видно ученого, блин, – усмехнулся Володя. Что правда, то правда. Как мы помним, в свое время не одну премию ему выписывал родной НИИ, да и в Силиконовой долине не скупились. Оклад-то хороший положили.

– Да что уж теперь…, – вздохнул мужчина, выметая из головы непродуктивные мысли. – Не о том сейчас надо думать, господа. Не о том,  – сказал он, обращаясь к внимательно его слушающему котяре, который умывался, но единственное свое ухо держал направленным в сторону кормильца.

– Ну-с, приступим, – провозгласил Володя, встал и отправился в коридорчик. Котяра, надо отдать ему должное, не бросил руку кормящую в борьбе с непослушной крышкой в гордом одиночестве, и величественно отправился следом.

Мужчина подошел к крышке, и вторично, прикладывая все полученные в результате какого-никакого, а ужина, силы и энергию, стал тянуть за кольцо. Опять неудача. Ну что ты будешь делать!

Володя огляделся, ища подходящий предмет, что бы поддеть им кольцо, и используя как рычаг, поднять наконец несговорчивую крышку.

Решив использовать попавшуюся на глаза, крепкую на вид, ножку от табуретки, он одним концом продел ее в кольцо, а на другой надавил со всей силы. Крышка стояла насмерть. Ножка же не выдержала напора физика-теоретика, и приказала долго жить, смачно хрустнув напоследок.

– Рычаг маловат…, – подумал Володя, – ну что же, ожидаемо. А ну-ка, ну-ка, вот это что за штуковина? Наш теоретик увидел прежде им не замеченный довольно-таки длинный черенок от лопаты, отполированный прямо до блеска. 

Черенок, несмотря на приличную длину, закатился под самую стену, а пол здесь был весьма и весьма неровный.

Довольно крякнув, мужчина взял находку в руки, и как с копьем наперевес, подошел к несговорчивой крышке.

На счет раз-два, он поддел кольцо, и вот тут уже повис чуть не всем телом на конце полутораметрового черенка. Куда деваться крышке при такой изворотливости и находчивости нового хозяина?

Она заскрипела, застонала, всем своим видом показывая страшное нежелание подниматься, но потихоньку поползла наверх. Володя же вытер пот со лба, и торжествующе заявил:

– То-то же! Вот кто в доме хозяин.

- Хм., – хмыкнул мужчина, – ну-ка, что же у нас тут? Сезам, откройся!

Наконец крышка поднялась до крайнего положения, и Володя нетерпеливо заглянул в недра открывшегося подпола. Оттуда пахнуло неожиданно свежим воздухом, что было достаточно странно.

Внутри было темно, и нужно было идти за фонариком, благо у дядьки их было целых два, причем один заряжался только от того, что его крутили.  Не сильно удобно, зато без батареек, что немаловажно, ибо действительно в магазин не набегаешься.

Котяра, пристально наблюдавший за манипуляциями нашего физика-теоретика, фыркнул, крадучись подошел к открытому погребу, и осторожно принюхался. Издав просто нежнейшее “Мур-р-р”, подобрался, и спрыгнул.

Внизу, в темноте, были отчетливо видны его два светящихся инфернальным зеленым цветом  глаза. Но вскоре и они исчезли.