Зато и вечера здесь были вечерами, которые длились положенное им время, а не проносились за считанные минуты, чуть не пропуская вперед ночь. Вот такие вечера, ну и конечно, та уютнейшая кондитерская с вкуснейшими профитролями, куда они поспешали, и примиряли еще госпожу Ректора с ее ректорством.

Узкая мощеная светло-серым камнем улочка, которая вилась вокруг холма, на котором высилось здание Академии, вывела двух наших жаждущих вкусностей дам к небольшому домику, вовсю сияющему огнями. На окошках, играющих роль витрин, был выставлен весь ассортимент.

 Чего тут только не было!

И горки шоколадных конфет в ярких обертках, и различные виды крема в маленьких вазочках, украшенных ягодами, и разноцветные печеньки, соединенные по две вместе, а между ними…

О, между ними таился тонкий слой вкуснейшей пасты, приготовленной из плодов дерева Кило, растертых с орехами и медом.

Среди девушек определенного возраста этот десерт считался совершенно необходимым для ежедневного употребления, ибо, по слухам, обладал ярко выраженным омолаживающим эффектом.

В чем именно этот эффект проявлялся, слухи помалкивали, но много ли нужно девушкам определенного возраста, чтобы в них поверить? Тем более, что плоды дерева Кило, сами по себе, обладали свойством сжигать излишки жиров в организме.

Это знали все дамы, и старательно употребляли оные чуть не каждый день, нанося значительный ущерб кошелькам своих мужей, папенек и дедушек.  

Вполне вероятно, что здесь играл роль эффект, о котором в одном из своих манускриптов писал любимый учитель леди Квиннии, лорд Фемини. Квинни до сих пор удивлялась удивительной разносторонности маэстро. Какого рода эффекты он только не рассматривал, пытаясь объяснить любой. И ведь получалось! Великий все-таки теоретик был. Великий.

Кстати, об эффекте.

– Бабуля, – вдруг тихонько дернула ее за руку Леони, и та была вынуждена оторваться от размышлений о столь чудесном эффекте. Она повернула голову, и увидела, что внучка, девочка не сказать чтобы высокого роста, хотя вполне себе подходящего для ее возраста, как-то съежилась, явно пытаясь стать совсем незаметной.

– Бабуля, – прошептала Леони, и тихой сапой постаралась зайти той за спину. Тут наша госпожа ректор встрепенулась, окончательно отойдя от научных размышлений, и внимательно огляделась по сторонам. 

Не заметив ничего такого, чтобы заставило девочку вести себя столь странным образом, она, тем не менее, также шепотом ответила:

– Леони, что случилось? – и строго посмотрела на девочку, на которой лица не было.

Та была явно испугана, и желала спрятаться, а то и вообще оказаться от любимого заведения как можно дальше. 

Леди Квинния проследила за ее взглядом. Девочка нет-нет, да поднимала глаза, и стреляла ими в сторону кондитерской. И тут самой госпоже ректор стало немного нехорошо.

За освещенным окошком она разглядела довольно хмурую физиономию своего драгоценного зятя, и не менее недовольное, взволнованное личико родной дочери. Оба сидели за столиком, и явно чего-то ждали.

Квинни даже догадалась, что не чего-то, а кого-то.

– И как только, сыщики доморощенные, вычислили? – и она ободряюще посмотрела на внучку, которая тяжело вздохнула и потихоньку выглянула из-за  спины.

– Ну что, пойдем сдаваться, Леони? – вздохнула и бабуля, нервно поправляя любимую шляпку.

– Пойдем… Ведь не съедят же, правда? – вымолвил ребенок.

– И где ты только таких выражений набралась, Леони! Девочка из хорошей семьи просто не может их знать, – пожурила ее бабушка. Вопрос был совершенно риторический, ибо Квини и так знала, где.