Мы с Анькой многозначительно посмотрели друг на друга, не зная как реагировать на ложь Машки. А, судя по последнему рассказу Ани, версия про неоплаченные коммунальные платежи была откровенной ложью. И вдруг я поняла, что пора расставить все точки над «i», что дальше вести наше общее дело на лжи невозможно. Я пошла ва-банк:

– Маша, ты должна нам все рассказать.

Машка, насторожившись, блеснула глазами:

– Что ты имеешь ввиду?

– Давай договоримся. Если ты хочешь ехать вместе со мной в Питер, то у нас не должно быть секретов, ты должна рассказать всю правду о себе. Кто и почему забрал твой паспорт?

– Я же сказала – коммуналка!.. – воскликнула Жонглёрша.

– Хватит заливать! – не выдержав, встряла Аня, – Брехня твоя уже в горле стоит! Если ты работала, то не могла задолжать столько, что у тебя отобрали паспорт. Даже, если отобрали, в любом случае, не имели на это никакого права! А ну, говори правду!

Зажатая в угол Машка, помолчала, борясь сама с собой, и чуть ли не плача, наконец, призналась:

– Я жила у одного мужчины. Его зовут Петя.

– На химзаводе? – перебила Аня только начавшееся откровение. Машка стрельнула в неё глазами.

– Да. Когда я уволилась с завода, меня вышвырнули из комнаты. Я поселилась у него. Но он жадный, как Кощей, и требовал, чтобы я платила ему за жилье. Хотя мы были в отношениях.

– А почему ты в полицию не обратилась? – продолжила допрос Аня.

Машка пожала худыми плечами:

– Я хотела, но он пригрозил, что скажет им, будто я его ограбила.

– А ты его грабила? – обронила я.

– Что? Нет! Это он меня грабил. Все, что я приносила домой – отбирал. А м-может вы поможете мне забрать у него паспорт, а? Вас – то он испугается.

Жонглёрша смахнула набежавшую слезу и взглянула на нас с надеждой.

– Ладно, – нехотя согласилась я и посмотрела на Аню: – Давай поможем забрать паспорт.

Аня состроила гримасу и покачала головой.

– Н-да, девочки. Знаете, раньше был такой мультик «Помогите Даше-следопыту найти предмет»? А у нас тут свой мультик, который называется «Помогите бестолковой Маше забрать паспорт!» – ворчливо сказала она, затем, смягчившись, добавила: – Ладно, чего уж. После работы поедем, всю дурь из этого мудака выбьем!

У меня вдруг внутри засосало под ложечкой: какого лешего я вообще связалась с Жонглёршей? Ездить на чужие разборки к какому-то мутному мужику – ну зачем мне все это? Уже тогда каким-то шестым чувством я понимала, что связываться с Машей мне совершенно нельзя, но… Разве мы можем знать наперёд – чем обернётся для нас то или иное решение?

Я тоскливо вздохнула, глядя на мрачное здание четвёртого цеха, из трубы которого в небо вырывался чёрный и густой дым. И без того серое небо словно чахло, угасало. И под ним промышленный городок Рабочий с наступлением сумерек выглядел ещё неуютнее, чем по утрам.

«Бежать отсюда. Чем быстрее, тем лучше», – мелькнула мысль. Я посмотрела на Жонглёршу, у той благодарно блестели глаза и выпрямилась спина.

– Спасибо… вам! – сбивчиво произнесла она. Анька небрежно махнула рукой и скороговоркой проговорила:

–Да пока не за что. Вечером все будем решать, а сейчас идём работать, уже пятнадцать минут тут стоим лясы точим! У Гальки пена изо рта пойдёт, если увидит.

С этими словами Аня первая двинулась в цех, осторожно ступая кроссовками по вытоптанной снежной дорожке. Я пошла за ней следом и замыкала шествие Жонглёрша.

***

Жёлтый свет фонарей цеплял кирпичные стены двух старых трехэтажек, которые стояли друг против друга, как две низкорослые и уродливые сестры. Широкие окна, занавешенные разноцветными шторами из дешёвого синтетического материала, розовыми, синими, салатовыми, оранжевыми «глазами» таращились на тёмную морозную улицу. Чуть поодаль стояло пятиэтажное недостроенное здание, очевидно, новое общежитие.