– Именно поэтому я все еще здесь, на этом проклятом всеми богами клочке суши, а не в Лас-Вегасе, Париже или еще где-либо. Поэтому и настояла, чтобы Том отказался от прежнего адвоката.

«Она намного умнее, чем я предполагал, – с некоторой опаской признал Согред. – Конечно, в данном случае срабатывает еще и профессиональный опыт. Тем не менее…»

– И что из всего этого следует? – вернул его к действительности бодрящий голос Эллин. – Развивайте ваш сюжет, развивайте. Не вижу динамики, интриги, не чувствую азарта…

– Развивать его, как и в былые времена, когда, по иронии судьбы, вы сотрудничали не со мной, а с Томом Шеффилдом, придется вам, Эллин. Я же предлагаю вместе подумать над умопомрачительным сюжетом, который поможет нам обоим.

Эллин недоверчиво взглянула на Согреда, поднялась и, согревая бокал ладошками, прошлась по комнате. Рой проследил за ее походкой, отметив про себя, что ноги у нее куда красивее, нежели ему показалось поначалу.

– Сюжет этот связан с Шеффилдом?

– Можно даже предположить, что в основу будет положена операция, связанная с его побегом.

– «Можно предположить»? – очень точно уловила смысл его слов Эллин. – Предполагать можно, что угодно. Вопрос в ином: зачем вам понадобился этот «умопомрачительный сюжет»? – молвила она, остановившись в двух шагах от Роя. – Трудно дождаться очередной пятницы? Хотите, чтобы приговоренного застрелили в четверг, во время побега?

– Во-первых, успокоим его демонстрацией своей преданности. Во-вторых, еще раз, в последний, воспользуемся услугами его… литературного опыта, – молвил Согред, удачно избегая слова «талант». – Рассказ Шеффилда, представленный на конкурс уже не под его именем…

– Не под его именем? – прервала его адвокат. – Какая деликатная формулировка!

– Вот именно, не под его… – способен принести очень солидную премию, которая позволит нам, как минимум, три месяца провести на лучших курортах мира, или же приобрести ранчо, и вообще, спокойно поразмышлять о будущем.

Эллин остановилась в шаге от Согреда, и он не удержался. Обняв ее за бедра, привлек к себе, уткнулся лицом в шелковистую ткань платья, в манящую пряность тела. Почти с минуту женщина оставалась неподвижной, давая ему возможность насладиться своей близостью и погасить, или, наоборот, разжечь страсть. И лишь почувствовав, что объятия его ослабли, мягко, артистично освободилась.

– Извините, Рой, – вернулась она в свое кресло, – но пока что я не уловила хотя бы основы вашего замысла. Цель – да, ясна, замысел – нет.

– Он намного прояснится, как только узнаете, что на борту «Странника морей» на остров прибыл некий литературный пилигрим по имени Грюн Эвард.

– Вы имеет в виду писателя Грюна Эварда?

– Вам знакомо это имя?

– Как и сотни других литературных имен обоих полушарий планеты. Уж не помню, что я там читала из Эварда, но Шеффилд не раз упоминал о нем. Да и критика не замалчивала. Интересно, что ему-то могло понадобиться на этом забытом богом островке?

– Он стремится занять место Шеффилда.

– В тюрьме?! – хохотнула Эллин.

– Пока что только в литературе.

– В наглости ему, конечно, не откажешь.

– Да только в жанре детектива он совершеннейший новичок, хотя и с претензией на законодателя мод в стиле сюрреализма, или что-то в этом роде. Прибыл сюда, надеясь ознакомиться с тюремным режимом и с камерой смертников, в которой рассчитывает найти героя своего будущего рассказа или романа. По его замыслу, это должен быть некий психологический детектив, главным героем которого станет обитатель камеры смертников. Вам приходилось когда-нибудь встречать человека, который бы рвался в тюрьму за вдохновением?