И так несколько страниц. Судя по протоколу, вызывали самые разнообразные команды. Тщательно записывались попытки разыскать родственников Шелли Бертон – в конце концов удалось найти пожилую тетку в Норфолке. О партнере умершей, Грэхеме – если я правильно помню его имя, – нигде не упоминалось.

– Видела сводку от шефа? Еще один.

– Один что? – спросила Кейт, глядя на меня из-за монитора.

– Еще один разложившийся труп. Всего сорок три года.

Кейт раздраженно фыркнула – как и всегда при упоминании подобных происшествий, поскольку формально преступлениями они не являлись. Трупы, найденные в покое собственных домов в отсутствие каких-либо явно подозрительных обстоятельств, нас нисколько не заботили. Если бы последнее тело обнаружил кто-то другой, вероятно, я тоже не придала бы этому значения. Но меня донимало вот что – вопрос детектива из отдела тяжких преступлений насчет включенного света. Очевидно, когда полицейские вошли в дом, свет был выключен. Впрочем, беспокоило меня не это, – в конце концов, я могла сама машинально выключить свет, или его выключил первый патруль, а может, лампочка наконец перегорела. Однако мне показалось, будто в доме кто-то был. Я чувствовала чье-то присутствие, но тогда решила, что это из-за женщины в кресле, а все звуки приписала кошке. Что, если все это время там действительно кто-то был?

– Просто страшно подумать, – сказала я. – Вот так лежишь и лежишь, и никто даже не замечает, что ты умер.

– Угу, – пробормотала Кейт, даже толком не слушая.

– Интересно, сколько таких было в этом году?

Ответа не последовало, впрочем я его особо и не ожидала. Кейт делала вид, будто с головой ушла в составление двухнедельного отчета, который мы должны были представить руководству в среду, а на самом деле обновляла свой статус в «Фейсбуке» с телефона.

Черт побери, но я-то ничем не занята! Я задала поиск всех вызовов и происшествий, связанных с найденными трупами, с начала года, добавив ключевые слова «разложившийся» и «разложение». Вряд ли их окажется много, подумала я.

Но ошиблась.

– Двадцать четыре!

– Двадцать четыре чего?

– Трупа. Двадцать четыре с января. В Брайарстоуне.

Кейт вздохнула, отложила телефон и, высунув голову из-за монитора, пристально посмотрела на меня:

– Какие трупы? Ты о чем?

– Все трупы, найденные в домах в разложившемся состоянии.

– Зачем это тебе? Нам к обеду нужно закончить отчет.

– А знаешь, – я сделала паузу для воображаемой барабанной дроби, – сколько их было за весь прошлый год?

– Двадцать? Десять? – пожала плечами она.

– Четыре.

Кейт наконец с интересом уставилась на меня и, подойдя к столу, заглянула мне через плечо. Цифры были на экране – одинаковые критерии поиска для двух временны́х диапазонов свидетельствовали об удивительно большом количестве в текущем году и странно низком за весь предыдущий.

– Как насчет прошлых лет? – спросила она.

– Пожалуй, именно это я сейчас и проверю.

– Честно говоря, не вижу особого смысла, – заметила она. – Вряд ли кто-то заинтересуется. Их еле заставишь хоть что-то делать, когда преступление налицо, а уж когда состава нет…

– Главное, как подать, – ответила я, почесывая нос. – Общественная безопасность. Страх перед преступностью. Социальная сплоченность. Соседские отношения и все такое.