Лисенок одуряюще пахнет. Как тогда, в палате больничной, корицей, свежестью, сладостью какой-то вкусной и пьянящей. 

Я не могу больше бороться, вот реально не могу! Это гипноз какой-то, морок! И бред, сука, такой бред! 
Все это я думаю, уже наклоняясь к ней. Ниже и ниже. И утыкаясь губами в сладко и возбуждающе пахнущую кожу шеи. Лисенок от моего прикосновения чуть заметно вздрагивает, но не просыпается. 

И, наверно, это даже хорошо?                                                                                  

Потому что остановиться я не могу. Не способен. Слишком хочется. Еще с тех пор,  как она, наивная лисичка, лежала рядом со мной в палате и пела колыбельную, стараясь успокоить. И придать сил. 

А я дышал ею и кайфовал.                                                                                              

И сейчас я трогаю ее, целую, скольжу губами по шее, с удовольствием отмечая неосознанную реакцию  на  прикосновения. 

Тонкая кожа расцветает красными пятнами от моей несдержанности, покрывается мурашками, и это еще сильнее заводит. 

От дикой смеси ощущений, вкуса ее, сладкого и пьянящего,   и запаха, свеже-коричного, ведет настолько сильно,  что я буквально забываюсь. 

Не думаю ни о чем. Ни о том, что будет,  если она проснется и застанет меня… Ни о том, что случится, если я… Не тормозну. Просто потому, что я не тормозну. 

А она проснется.                                                                                                                                        

От того, что я буду с ней делать, обязательно проснется. 

8. Почему нет

Вот были в моей жизни сладкие женщины. Манкие, красивые, нежные, чувственные… Всякие были. 

А такой – не было.                                                                                             

Какой такой?                                                                                     

Не знаю. Не могу нормально сформулировать. В голове пустота, на губах – ее вкус. 
Сладкий. Сладкий! С коричным оттенком, придающим происходящему головокружительные пряные ноты. Вот потому голова и кружится. Ведь так? Это ведь не просто потому, что я её бешено хочу в данный момент?

Не могу остановиться, не желаю просто. 

Платье давно отброшено в сторону, ее грудь мерно поднимается и опускается.  С ума сводит. Смотрю, как будто впервые  увидел.  Красивая, правильной округлой формы, идеальная просто. И большая, особенно учитывая хрупкую фигурку. Смотрел бы вечно. 

Девчонка спит. Мирно и спокойно. А я хочу разбудить. Но не сейчас. Чуть попозже. 

Пока потрогаю, поглажу. Ничего же страшного, если поглажу? 

Сука, в медицине есть определение секс-отклонению, когда хочется трахать спящего человека. 
Так что то, что я сейчас делаю , не нормально. 
Думаете, меня это тормозит? Да нихрена! 
Одним отклонением больше, одним меньше… Да похер вообще!

Провожу ладонями по коже вниз, останавливаясь у кромки трусиков… Большими пальцами – под резинку. И вниз. Тихо. Аккуратно. Неожиданно нежно. Сейчас я, как вор предельно осторожен, одно лишнее движение и… И ничего не произойдёт, но хочется медленно, ласково. 

Наверно, я в этот момент на маньяка похож… Взгляда не оторвать от гладкой кожи… Мысль о сумасшествии приходит, стучится о пустые стенки черепа, И сваливает, оставляя после себя пьяную пустоту.

Я остаюсь наедине со своим безумием и голодом. 

Наклоняюсь, нюхаю ее, как зверюга дикий, монстр… Сууука… 

Нельзя быть такой! Нельзя так пахнуть! Нельзя так выглядеть! 

В природе таких не должно быть! Потому что отбор, блять, естественный во всей красе срабатывает!