«Ей примерно сорок пять, – прикинул я. – Наверняка не замужем. Если она действительно специалистка по творчеству Маяковского, то представляю, какой у нее бардак в голове».

Мы вышли на середину центральной и единственной площади Верх-Иланска.

– Первая часть мероприятий начнется у памятника воинам, павшим в боях Великой Отечественной войны, – как заправский экскурсовод, хорошо поставленным голосом начала вводить меня в курс дела Бобоева. – Пройдемте к нему.

Мы пересекли площадь, остановились у небольшого сквера. Памятник погибшим воинам был бетонным безвкусным изваянием метра четыре высотой. У его подножия, на постаменте из шлифованного мрамора, сверкала на солнце латунная звезда с отверстием горелки посередине.

– Вокруг памятника буквой «П» мы построим школьников старших классов и пионеров. – Людмила Александровна обвела рукой пространство вокруг постамента. – Здесь отдельной группой будут стоять приглашенные со всей области ветераны, а вот здесь – делегация от наших верх-иланских ветеранов. Официальные лица и товарищ Мирошниченко встанут напротив памятника. Все желающие присутствовать при церемонии зажжения Вечного огня разместятся позади школьников и ветеранов. Угол слева от памятника мы зарезервировали для представителей областного радио и телевидения.

– Оркестр встанет справа у входа в сквер, – уточнил Заборский.

– Кто будет зажигать Вечный огонь? – спросил я.

Райкомовские инструкторы, пряча снисходительные улыбки, переглянулись. В их взглядах читалось: «Вот ведь деревенщина, а строит из себя черт знает кого!»

– Вечный огонь будет зажигать товарищ Мирошниченко.

– Я сейчас объясню вам, для чего это спрашиваю. – Я подошел к латунной звезде, заглянул внутрь. – Я регулярно прохожу мимо этого памятника, но еще ни разу не видел, чтобы здесь шли земляные работы. Как заливали постамент и устанавливали звезду, я видел, а вот чтобы тут рыли траншею и укладывали трубы – нет. Каким образом будет зажжен Вечный огонь, если к нему не подведен газопровод?

– Газопровод к первому сентября мы провести никак не успеем. – Заборский достал сигареты, угощая, протянул пачку мне. – Вечный огонь мы зажжем от газового баллона.

– В сквере мы разобьем палатку, – уточнила Бобоева, – из нее пробросим шланг и подключим газ по временному каналу.

– А насколько это будет надежно? – с сомнением в голосе спросил я. – А как вы собираетесь определить, в какой момент подать газ? Представьте, Мирошниченко замешкается у постамента, подойдет к звезде с зажженным факелом, а из земли уже фонтаном бьет невидимый газ.

Бобоева и Заборский посерьезнели. Николай Иванович щелчком отшвырнул недокуренную сигарету, Людмила Александровна поправила отворот блузки.

– Мирошниченко семьдесят восемь лет, он ходит, опираясь на тросточку.

Я присел у звезды, попробовал определить, откуда будет поступать газ в горелку, но ничего в ее устройстве не понял.

– Представьте, – выпрямился я, – как у всех на глазах первый секретарь райкома партии вспыхнет живым факелом. Или взорвется.

– Газовики обещали нам идеальную синхронность в подаче газа и…

– Вот здесь, – перебил я Бобоеву, – возле столба, надо поставить некую тумбу. На нее встанет человек и сверху, через головы всех собравшихся, будет наблюдать, как Мирошниченко подходит к огню.

Я отошел от постамента, встал на место, откуда в четверг главный партийный босс Верх-Иланска начнет свой путь к Вечному огню.

– Итак, он двинулся! – Я сделал несколько шагов. – Человек на тумбе подал знак газовикам в палатке: «Приготовиться!»

Заборский достал из папки лист бумаги и стал записывать за мной.