– Тебе, Андрей Николаевич, надо составить план по охране общественного порядка.

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! А я-то здесь при чем? У нас же есть в отделе инспектор по организации охраны общественного порядка, пускай он план и составляет. Я – сыщик, мое дело – воров ловить, а не стрелки на ватмане рисовать.

– Я не могу доверить составление такого важного плана штатному инспектору, – тоном, не терпящим возражений, заявил Гордеев. – Он нам такого насоставляет, что, случись какое происшествие, нас всех с работы выгонят. Мне нужен свежий реальный план, а наш инспектор одно и то же из года в год переписывает.

– Ты единственный в отделе, у кого есть высшее специальное образование, – вставил замполит. – Вспомнишь, чему тебя в школе милиции учили, и нарисуешь нам новый красивый план.

– У тебя по спецтактике какая оценка была? – спросил Гордеев.

– При чем тут спецтактика? Мы же не антиправительственную демонстрацию разгонять собираемся, а общественный порядок охранять. – Перспективы увязнуть в чужой работе совсем не радовали меня. – План по охране порядка совсем по-другому составляется.

– Андрей Николаевич, пройдут мероприятия, я тебе хорошую премию выпишу. Будет с чем к Сурковой зайти, когда ее вербовать надумаешь! – Гордеев первым засмеялся, мужики поддержали его.

Я вздохнул – план так план! За два вечера составлю.

– Кстати, – просмеявшись, спросил Казачков, – когда в этом году картошку копать будем, до дождей успеем?

– Должны успеть! – Замполит пододвинул к себе пепельницу, достал сигареты. – Надо только с транспортом вопрос заранее решить, а то получится неразбериха, как в прошлом году.

Я забрал свой ежедневник со стола и пошел работать.

Ответственным за проведение церемонии зажжения Вечного огня от Верх-Иланского райкома партии был назначен инструктор райкома Заборский Николай Иванович. Во вторник утром я позвонил ему, чтобы согласовать основные мероприятия по охране общественного порядка.

– Я выслал вам наш план-сценарий по почте, – огорошил он меня.

Ну да ладно! Я парень не гордый, могу ногами поработать, если того требуют интересы дела.

Я вышел из райотдела, перешел через центральную площадь поселка, вошел в райком партии, нашел дверь с табличкой «Отдел идеологической работы». Постучался. Вошел.

В кабинете было два стола. За первым сидел мужчина лет сорока, седовласый, породистый, в костюме в серую полоску, при галстуке. За вторым столом, шевеля губами, вычитывала текст худощавая женщина неопределенного возраста, с короткой стрижкой, одетая в деловом учрежденческом стиле: белый верх, черный низ. Неопределенным возрастом и белой блузкой без декоративных излишеств она напоминала строгую классную даму из кинофильмов о дореволюционной жизни девочек-гимназисток.

– Здравствуйте! – Я подошел к мужчине. – Меня зовут Лаптев Андрей Николаевич. Я пришел к вам за планом мероприятий по зажжению Вечного огня.

Если бы я сказал Заборскому, что настоящим отцом его является товарищ Суслов, член Политбюро ЦК КПСС, главный идеолог партии, то у него было бы такое же удивленное выражение лица. Невиданное дело в здешних краях – лично за бумагами приходить!

– Я выслал вам план в установленном порядке, – растерянно пробормотал он.

– Товарищ Маяковский в одном своем стихотворении призывал трудящихся: «Ударь бюрократу кувалдой в лоб, вышиби дурь с него, сделай мир чище!»

– Молодой человек, – вступила в разговор дама, – во-первых, не стойте ко мне спиной, это некультурно. Во-вторых, я являюсь специалистом по творческому наследию Владимира Владимировича Маяковского. Ничего подобного он не писал.