Тут же сорвавшиеся с места студенты плотным кольцом окружили гостя, наперебой осыпая его вопросами.

– Держи. – Люба, вынырнувшая из галдящей толпы однокурсников, протянула визитку спустившейся к кафедре подруге.

Марина повертела в руке картонный прямоугольник, с одной стороны которого значилось «Лаборатория автономных механизмов. Евгений Дроид. Директор», а с другой красовался выпуклый оттиск в виде подшипника, в котором скрестились паяльник и разводной ключ.

– Перекусим? – предложила Люба, когда они вышли в коридор.

– Мне к Маршалу надо зайти. – Марина сунула визитку в задний карман джинсов. – Просил не задерживаться. И еще тренировка вечером, норму сдавать. Наедаться не хочется.

– О’кей, а я проголодалась.

– Давай. Созвонимся.

Люба чмокнула подругу в щеку, и та направилась в сторону деканата.

– Проходи, он у себя, – улыбнулась скучавшая за виртуальным пасьянсом замдекана. Марина постучала в массивную дубовую дверь.

– Да-да, – послышался знакомый голос профессора.

У Юлиана Венедиктовича по-обыкновению царил таинственный полумрак. Тусклый свет от торшера, стоящего у стола профессора, выхватывал из темноты многочисленные деревянные полки с книгами, которыми были уставлены стены кабинета. У всех, кто переступал порог владений Маршала, создавалось ощущение, что он входил не в кабинет декана факультета, а в уютную библиотеку старинного загородного дома. Или, как посмеивались некоторые, в хоббичью нору. Даже воздух тут был особый – благородный запах обработанного дерева, приправленный горьковатым ароматом вишневого табака.

– Я уже и воду поставил. – Жуков оторвался от какой-то схемы на экране компьютера и указал на кресло напротив своего стола, во главе которого величественно возвышался стилизованный плексигласовый самовар, презентованный коллегами, с витиеватыми лубочными ручками и изогнутым носиком, внутри которого спиралевидными крутящимися нитями начинал поспевать кипяток.

Юлиан Венедиктович слыл большим чайным докой и заваривание напитка из пакетиков не признавал вообще, частенько называя это кощунством.

– Как лекция? – поинтересовался профессор, когда под джинсами опустившейся в кресло Марины тихонько скрипнула кожа.

– Странноватый господин.

– Полноте. За последние двадцать лет Женя нисколько не изменился, – улыбнулся профессор. – Кстати, у него есть дочка, примерно ваша ровесница. И тоже умница, надо заметить.

Марина привычно проигнорировала недвусмысленный комплимент. В разговоре с деканом редко было можно определить, когда он относился к молодежи как к студентам, а когда словно к собственным детям.

– Дроид всегда был не от мира сего, – профессор поднялся из-за стола и, достав из шкафчика две стеклянные кружки, повернул рычажок над носиком самовара, разливая по запотевающим емкостям душистый дымящийся чай. – Для него наука – это поэзия. Взяли визитку?

Марина кивнула.

– Вам непременно нужно побывать в Лаборатории, – в голосе профессора появилось уважение. – Отличная площадка для старта новых дарований. Осторожно, горячий, – предупредил он, передавая Марине дымящуюся чашку, и вернулся за свой стол. – Между прочим, вам известно, что в разные времена во многих странах была распространена подделка чая?

Марина улыбнулась и подула на кружку, в то время как Жуков седлал любимого конька.

– Например, в Англии на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков был популярен подмес к чаю ржавых металлических опилок, которые сильно увеличивали вес каждой пачки и позволяли выдать меньшее количество чая за большее. Но это никак не отражалось на здоровье покупателя, так как опилки попросту оставались на дне заварочного чайника.