Но, говоря это, Нестор невольно думал о Леонардо и Калипсо. Ведь именно они вывезли сундук с его дневниками из Килморской бухты, они встретились с переводчиком. Или даже с переводчиками. Что они рассказали им? И зачем?

Как ни старался, он не мог найти подходящий ответ. Ещё и потому, что просто не мог представить себе, чтобы его товарищи по приключению всей жизни, друзья, с которыми пережил столько опасностей, начиная со знакомства в то Удивительное лето, что-то затеяли за его спиной.

– И потом ещё ода странность… – вдруг тихо произнесла Джулия.

– Какая?

– Я была в книжной лавке.

– У Калипсо? – обрадовался Томмазо.

– Других лавок здесь нет, – сухо ответила Джулия. – Там я нашла Синди, и она дала мне ключи от дома Калипсо. Они висели в подсобном помещении вместе с другими ключами…

– Ах да, конечно! – прервал её Томмазо. – А вы слышали шутки по поводу Дверей времени?

– О чём ты говоришь? Какие ещё шутки?

– Шутки по поводу Дверей времени в лавке у Калипсо… – повторил Томмазо. – В книгах написано, что, когда Леонардо уходил в море, кто-то или… что-то стучало в Дверь времени, предупреждая Калипсо.

– И кто же?

– Не знаю. Из книг не понятно. Но это были какие-то удары, – тук, тук, тук – они звучали всё громче. И тогда Калипсо вспоминала о Леонардо и отправлялась в море спасать его. Я даже подумал, а может, это кит стучит?

Нестор всё более раздражался. Раздражался и терялся. И выглядел очень странно, Джулия не знала, что и думать.

Он уже привыкла к ворчливой манере садовника, к тому, что он всегда что-то недоговаривает и нарочито, словно пипеткой, отмеряет сведения, которые бережёт. Это всегда не нравилось ей, но она предпочла бы вновь столкнуться с подобной недосказанностью, чем видеть его таким растерянным, как сейчас.

– Короче, я не собиралась говорить вам о двери в книжной лавке, а хотела только рассказать, что поднялась к маме Калипсо и нашла там записную книжку, – заключила Джулия.

– Записную книжку? Где? – едва ли не вскричал от удивления Нестор.

– В тумбочке у мамы Калипсо, – ответила девочка и почувствовала, как мурашки побежали по коже при одном только воспоминании о спальне и старой женщине, которая приняла её за свою дочь и просила рассказать какую-нибудь историю.

– Думаю, это та самая, которая пропала их твоей библиотеки, – добавила Джулия, передавая книжку Нестору, который сразу же узнал её.

– А как ты там оказалась? – удивился садовник, вертя в руках записную книжку, потом вдруг быстро поднялся: – Мне нужно понять одну вещь. И нужно сделать это немедленно.

– Куда идём? – спросила Джулия.

– Домой, – ответил Нестор. – Нужно использовать… эту книжку, чтобы связаться с другими и…

Джулия взяла папку, с фотографиями Разрисованного дома:

– Кстати, Томмазо хочет показать нам кое-что.

Нестор кивнул.

– Пойду оплачу.

– А я на минутку в туалет, – сказал Томмазо. – Не был там уже с 1751 года.

Он откинул клетчатую шотландскую занавеску, прошёл в узкий коридор и пробежал к туалету.

И тут ему показалось, будто снаружи донеслись какие-то глухие звуки, и кто-то проговорил:

– Иди, иди, иди!

Окно в туалете было открыто.

В полумраке круглой комнаты Рик посмотрел на золочёного великана, стоявшего на пороге двери из слоновой кости, и тысяча вопросов теснились в его голове.

– Говоришь, Зефир, что родился там, по ту сторону двери…

– Да, это так.

– А что там, по ту сторону?

– Поля. Большой, очень опасный прыжок, узкая тропинка которая ведёт вниз к реке. А там…

– Что там? – с нетерпением спросила Анита.

– Там находится Лабиринт.