– Как тебе такое в голову пришло?! Такая же меркантильная, как и мать! Какое вам дело до моих денег?! Уходи!
Снежана презрительно усмехнулась и, наклонившись к свекольно-красному от злости лицу Иннокентия, негромко произнесла:
– Хрю.
– Что-о-о-о?! – вот умничка, еще и завизжал, как свинья.
– Рох-рох, – кивнула Снежана и направилась к выходу из учительской, где и происходила их задушевная беседа.
– Дрянь невоспитанная! – с трудом, но можно было разобрать в прощальном визге учителя географии.
Снежана шла к своему припаркованному возле школы автомобилю, прикидывая на ходу, где же срочно раздобыть денег на поездку. Времени на продажу квартиры нет, это в любом случае процесс не быстрый.
Приветливо мигнули фары, щелкнул центральный замок, открываясь. Лаково сверкнули на зимнем солнце крылья ее новенькой, ее любименькой машинки. Снежана улыбнулась – красивая все-таки у нее тележка. А потом улыбнулась еще шире.
Так вот же оно, решение! Квартиру быстро не продать, а вот машину – легко. И никому кланяться не надо.
Снежана не стала заламывать цену, и ее любименькая тележка очень быстро сменила возницу. Следующий шаг – оформить отпуск за свой счет на работе, забронировать гостиницу и билеты. И вот – здравствуй, Израиль.
У двери клиники Снежана остановилась – почему-то стало страшно, сердце в груди сначала замерло, а потом бешено затрепетало, словно собралось вырваться из грудной клетки, как пойманная птица.
Кажется, ее даже повело в сторону, во всяком случае, выходивший из клиники невысокий плотный мужчина средних лет поспешил к ней, поддержал и что-то спросил на иврите, участливо заглядывая в глаза.
– Не понимаю, – еле слышно произнесла Снежана.
– Вам плохо? – легко перешел на русский мужчина. Затем всмотрелся в лицо девушки, прищурился, словно обдумывая что-то: – Вы, случайно, не родственница Светланы Некрасовой?
– Это моя мама! – обрадовалась Снежана. – Я могу ее увидеть?
Мужчина не ответил, подумал мгновение, затем решительно взял девушку под локоть и повел в сторону от клиники:
– Пойдемте, нам надо поговорить.
Глава 5
Снежана шла за незнакомцем, ощущая себя буксируемой баржей. Именно баржей, потому что своего управления у нее сейчас не было, оно, управление, самым свинским образом отключилось. Сработал, похоже, защитный клапан, предохраняющий систему от перегорания.
Какую систему? Нервную, конечно. Вибрирующую от напряжения вот уже больше месяца, с того самого дня, когда она в последний раз говорила с мамой по телефону.
Нет, не в последний, не смей даже мимолетно так думать!
Ну хорошо, когда она просто решила позвонить маме, надеясь избавиться от душевной маеты, а стало еще хуже…
А разговор с мужчиной из маминого прошлого окончательно добил ее, пинком сбросив на самое дно колодца отчаяния. Откуда она все эти дни и выбиралась, оставляя окровавленные клочья души на стенах колодца.
Но упорно карабкалась, потому что там, наверху, откуда на дно колодца даже днем приветливо смотрели звезды, Снежану ждала мама.
Во всяком случае, она истово верила, что это именно так, что мама жива, что они обязательно встретятся, и обнимутся, и Снежана расскажет маме обо всем, и о том, что Алина жива – тоже. Мама простит, она же мама! А потом они вместе решат, как им быть дальше.
И как спасти Алинку.
Она выбралась, она смогла, она вот-вот узнает, что с мамой… И вместо того, чтобы быть на пределе внимания, в темпе соображать и четко реагировать, она безвольной баржей тащится следом за незнакомым мужиком!
Вернее, он ее тащит, за руку, как несмышленыша.