Я знал одно – мне нужно было дождаться выступления Пилипенко. Поэтому я не очень-то вслушивался в приветственную речь Клинтона. Он произносил ее не за столом, а встав за маленькую синюю трибунку с какой-то странной красивой картинкой. Сокс мне потом объяснил, что это был герб Соединенных Штатов Америки. Ну, как у нас раньше – глобус с кривым ножом и молотком в веночке из засохшей перепеленутой травы со звездочкой наверху…

Трибунка стояла точненько под портретом Президента Авраама Линкольна. Мне последнее время сильно везет на имена с двумя «А» – ААрон Маймонидес, АврААм Линкольн.

Про Линкольна мне рассказал все тот же Сокс. Сокс вообще был буквально набит кучей сведений и подробностей о вещах, с которыми мне никогда не приходилось сталкиваться. И я ему был очень признателен. Не только за объяснения. Еще и за то, что Сокс рассказывал мне все это без пижонства, ничем не подчеркивая своего превосходства и исключительности. А такое – дорогого стоит!

И я ему простил его чуточку преувеличенное внимание к чужим миллионам.

Наверное, Президент говорил не слишком официальную речь, потому что за столами то и дело вспыхивал смех, звучали веселые аплодисменты и не было той подозрительной чопорности, которая всегда сопровождает выступление нашего Президента.

Кое-кто даже позволял себе ироничные реплики из зала, и тогда уже смеялся сам Билли Клинтон и все вокруг него.

Где-то, каким-то образом я понимал, что это был прекрасно отрепетированный спектакль для русских. Так сказать, торжество демократизма напоказ, навынос, про который у вас, дескать, в России, только болтают, а мы в Америке этим воздухом демократии живем и дышим!

Но так ли плох хорошо срепетированный спектакль?

Неужели злобные выкрики и драки в нашей Думе или японском парламенте, или в английском, которые видят миллионы несчастных Котов и Людей всего мира на экранах своих телевизоров – лучше?!

… Выступил и Посол России в Америке – вполне симпатичный мужик с превосходным английским языком.

Говорил он, стоя у своего стола, с бокалом в руке, и нужно было отдать должное этому тренированному господину – в своем ответном слове он с успехом повторил непринужденный стиль речи Президента Клинтона, чем еще сильнее развеселил присутствующих.

Получилось что-то типа маленького соревнования – ах, вы нам спектакль?! А мы вам – ансамбль песни и пляски! Один-один в общую пользу нашей с вами дружбы…

В конце своей светской речи Посол поблагодарил всю президентскую семью, шутливо поклонился Соксу и сказал, что присутствие на этой встрече Первого Кота Америки совершенно естественным образом заставляет Посла вспомнить о Братьях наших меньших и предоставить слово депутату Государственной Думы, президенту Всероссийского общества «Движение Защиты Прав Домашних Животных», старому петербуржцу, человеку с золотым и отзывчивым сердцем – ИВАНУ ПИЛИПЕНКО!..

«Все врет!» – сказал я из-под стола Клинтону.

«Понял…» – ответил мне Президент Америки.

Тут мне стало жалко Посла России – уж больно он мне понравился, – и я добавил: «Скорее всего – введен в заблуждение этим мерзавцем Пилипенко…»

«Я так и подумал, – сказал мне Клинтон по-шелдрейсовски под стол. – Ты знаком с этим Пилипенко?»

«Не то слово!..» – чуть не заорал я.

Хиллари и Билли переглянулись, а Челси, великолепно владевшая шелдрейсовским языком, тревожно спросила меня: «Что же теперь будет?»

«Сейчас… Сейчас я что-нибудь придумаю…» – сказал я, и вдруг одна неожиданно пришедшая мне в голову мысль убедила меня в том, что Рут Истлейк была совершенно права! Я действительно ГЕНИАЛЬНЫЙ КОТ! Вот такой скромный, обыкновенный, домашний ГЕНИЙ…