— А что еще ожидать, — оправдывался уже боевик. — Лавка черного колдуна.

— От настоящего колдуна у него только эта лавка и осталась, — прохрипела старуха. — Вы не бойтесь, он мужик то не злой. Мрачноват малость… Так мы все здесь, не слишком то приветливые. Да и с чего бы. Станешь не доброй коли от тебя весь свет рыло отворачивает.

— Но ведь это ваше желание жить в старом городе, — тихо проговорил Эррхан.

— Наше? — Старуха криво усмехнулась, хотела сказать еще что-то… В это время, послышался скрип половиц и за прилавком открылась невысокая дверца. Я не сразу поняла вышел ли из неё кто-то. Но тут раздалось ворчание.

— Снова скамейку убрали… Сколько говорю, не переставлять. Паскудники. Одно название помощники. Ааа, чего с нежити взять. В черепушке то разума нет. — Послышался грохот, а следом: — Эй, вы кто там. Помогите мне.

Мы с Эррханом разом заглянули за прилавок. Там, тянул тяжелую лавку бородатый… карлик, в свободной рубахе подпоясанной тонким ремешком и шароварах, заправленных в поношенные сапоги. Он сверкнул на нас темными глазами под густыми черными бровями и, хмуро, бросил:

— Чего уставились? Гномов не видели?

— Эээ, — растерялся боевик.

— Совсем неуважительная молодежь пошла, — проворчал мужичок. — Помоги, говорю.

Эррхан отпустил мою руку, кинулся за прилавок. Помог подтащить скамейку и, подхватив гнома, поставил торговца на неё. После чего вернулся ко мне.

— Вот так-то получше будет, — удовлетворительно погладил бороду карлик, и уставился на меня. — Ну, кто и зачем? Чего пришли?

— Поласковее, — проворчала старуха, облокачиваясь о прилавок. — И так всех клиентов распугал своим шарамыжным видом. Видишь, молодые пришли. Судя по девчонке, она явно с темной связана. Сразу понятно, не из праздного любопытства, а по делу.

Карлик откашлялся и растянул губы в кривой улыбке, едва заметной в густой черной бороде, тянувшейся до колен.

— Здрасте, гости незваные. Зачем пожаловали?

Старуха махнула костлявой рукой.

— Всему тебя учить надо.

Повернулась к нам и, хрипя, но ласково, спросила:

— Что ищете, ребята? Вы на этого скрягу внимания не обращайте. Не его бы жуткий нрав, в городе бы работал. А так… Сидит в дыре и на весь мир сопит. Но зато все что хотите вам найти сможет. Так что спрашивайте?

Я, дрожащей рукой, вытащила из кармана записку Абса и подала.

Старуха выхватила у меня бумажку, уставилась на неё.

— Ничего не вижу. Совсем зрение плохое стало. — Сунула ту гному. — Посмотри, чего там?

Он вяло взял записку, громко прикрикнул:

— Лети сюда, черт пернатый.

Пугало ворона встряхнулось, и, разметая по лавке пыль, устремилось к карлику. Я с трудом сдержала желание вскрикнуть. И снова вцепилась в руку Эррхана. Тот, кажется, был если не испуган, то ошарашен не менее моего.

Пугало уселось на плечо торговца.

— Чего тут написано? — Поинтересовался он тыча моей бумажкой ворону под клюв.

— Кар-р-р, кар-р-р, кар-р-р.

Гном уставился на меня. Бумажку отложил в сторону.

— Вон оно как. А я то все ждал. — Покосился на боевика. — Здесь обожди. А девчонка пусть со мной идет.

Спрыгнул со скамейки, разом пропав за прилавком, но уже через пару секунд вышел к нам. Махнул мне рукой.

— Идем…

— Куда вы собрались её вести? Я не отпущу девушку одну… — начал Эррхан вставая передо мной.

Старуха ухватила его за локоть.

— Не держи. Она по своему делу здесь. Пусть идет. Тебе с ними искать нечего.

Я глянула на боевика.

— Я пойду. Ты здесь подожди.

— Если что кричи! — Напряженно попросил Эррхан. Я кивнула. Отпустила его руку и направилась за карликом. А тот прошел в дверь из которой и появился. Мне пришлось наклонить голову чтобы пройти.