- Я уезжаю, мама! Телефон будет недоступен! Так что не переживай! – выпалила я, слыша рассказ про то, как Дина с семьей видели Короля Гоа!

Да, это было достижение. Увидеть кого-то там издали! У меня тут в квартире сидит Его Величество, расположившись на  кресле… Ой! Ой мамочки!

- Просто там наши послы наносили официальный визит … эм… дальним соседям! – пояснила я, зажав трубку. 

Глаз лениво открылся. Меня как-будто услышали и даже поняли, а потом так же лениво закрылся.

- Д-д-да, мам, - буркнула я в трубку. Если бы у меня по жизни были такие глаза, как сейчас, то, возможно я бы давно и удачно выскочила замуж.  – Я уезжаю. Возможно, надолго! И… телефон придется отключить…

- … поселили в отеле рядом с аквапарком, - слышала  я в трубку радостный мамин голос. – Дети были просто в восторге! Ты себе не представляешь, Асенька… Как там красиво!

- А я защитила научную работу по Южной Америке, -  вздохнула я, растирая рукавом стол.  – Это так, к слову…

- Ну все, обнимаю, целую, а то папа зовет рыбу чистить! Я тебе фоточки переслала!  Посмотришь! Одевайся теплее! На улице обещали минус! – чмокнула в трубку мама. И телефон в руке погас.

11. Глава десятая. Ссанкции

Глава десятая. Ссанкции

Я вздохнула, глядя на сорок пропущенных вызовов от мамы. Положила телефон на стол и посмотрела на его величество.  Уж как я люблю валяться в этом кресле, но таких поз я еще никогда не видела! Интересно, а как он спит?

- Я услышал достаточно, - заметило его величество, глядя на меня. – Ты не самый любимый ребенок в семье… Собственно, так же как и я. Ладно, достаточно.   Мы можем возвращаться? Желание выполнено? 

Не знаю почему, но после разговора с мамой, у меня всегда такое настроение с кем-то поругаться! 

- Нет, еще чуть-чуть рано,  - нахмурилась  я, видя, как суетятся маги.  – У меня есть одно дело, которое я бы хотела прояснить.

Может быть, чувство родных стен придавало мне храбрости. А может, правда, которую я осознавала, но никогда не произносила вслух, заставила меня подумать о маленьком принце – узнике – таком же не самом любимом ребенке. Который это еще не осознает, но очень скоро осознает.

- Если вы не выполните мое условие, я обратно не вернусь, - я чувствовала, словно меня ужалили за больное место. - Итак, мое условие таково!

 Коврики сделали страшные глаза, мотая головами, мол, прекрати немедленно!

-  Как нелюбимый ребенок нелюбимому ребенку, - заметила я, чувствуя, что это последнее, что я сейчас скажу в своей короткой жизни. – Почему же вы так же относитесь к маленькому принцу? Почему заперли в башне? Наверное, я бы с ума сошла всю жизнь провести в этой башне!

- Ты не знаешь для чего это сделано, - прищурилось его величество, сидя напротив меня. – Эта  башня защищает принца.

- От чего? От прогулок, образования и счастливого детства в кругу любящей семьи? – усмехнулась я, поднимая брови. – Принц еще ребенок! И он каждый день смотрит на летящие снежинки и ловит их сквозь стекло лапой. А потом жалобно смотрит на меня и просится на улицу! Но злой дядя запретил!

- Ыыыы! – чуть не упал в обморок бородатый, но его поймал товарищ. Они смотрели на меня, как на труп.

- Я не удивлюсь, если он вырастет и будет ненавидеть вас до конца своих дней.  Только потому, что однажды за окном падали снежинки, а он сидел в башне, ни разу не выходя на улицу! – выпалила я, эмоционально размахивая руками в сторону окна.  За окном как раз крупными хлопьями повалил снег. – Что это за самоизоляция?  Я не хотела говорить об этом во дворце! Там наверняка есть уши! И другой возможности у меня не будет.