Выбор пал на него за то, что цитирую: «Нечего было ржать над товарищем в трудную минуту». Судя по всему, процесс гражданский нам запомнится не менее уголовного. По крайней мере, задел шикарный.

Последним был вызван и полностью измучен наш Егорка Коптев. Тот плавал в вопросе, как в море корабли, и нещадно тупил. Преподаватель издевался над ним всласть. Закончили на том, что он спросил:

— Коптев, вы в танчики играете?

Тот хлопнул ресницами несколько раз. Кивнул. Да, он играл. Сейчас эта история только набирала популярность. И как он понял только?

— Тогда, товарищ курсант, если хотите допуск к зачету, то с вас Т-150.

Вся группа в недоумении хлопала глазами. Даже обиженный Сема перестал дуться. А я смотрю, третий курс становится все интереснее и интереснее…

10. Глава 10. Вероника Фальцева

— Макар тебя точно заберет? Машина у него какая-то не очень. Старая.

Смотрела на маму и в очередной раз диву давалась. Сначала радости моей не было предела, что она не стала злиться и психовать. Напротив, была искренне рада новости о том, что скоро станет бабушкой.

Тут же нашла мне врачей, наехала на руководство вуза, стала обращаться как с хрустальной вазой. Я как никогда чувствовала себя защищенной и любимой.

Страхи по поводу ее реакции развеялись, даже токсикоз стал намного легче! А потом… Потом мне пришлось столкнуться с реальностью, в которой я не только мамина дочка, но и будущая мать и даже… возможно, жена.

Потому что я думала, что ослышалась тогда. Шутка ли, мне стало плохо и внизу все словно окаменело. Тогда я так испугалась, едва ли не впервые так по-настоящему.

А тут из-за тонкой двери, куда не пустили Макара, его: «Я бы хотел жениться на вашей дочери…». Врач тогда ухмыльнулся, а потом даже произнес:

— Ну вот, наше государство своими не особо качественными материалами весь сюрприз вам испортило.

Я тогда кивала и хлопала глазами, ощущая себя странно. Я курсантка третьего курса. Беременная. Да, в моей жизни все непросто, но денег хватает, уверена, проблем не будет.

Про замуж же даже думать страшно. Вот и мама ничем не дала знать, что слышала подобное от Макара. А потом и вовсе все чаще стала повторять:

— Нужен он тебе, Ник? Понимаю, бывает такое. Но ты подумай.

Я не дура. Что мать потихоньку выживает Сохина из моей жизни, стало заметно практически сразу. Она не любила, когда я звала его в гости. Наш с мамой дом для него был скорее странным суррогатом.

Она его критиковала. Спрашивала вроде бы безо всяких наездов, что он собирается делать дальше. Чем кормить семью? И как бы обычный вопрос, но что она ожидала услышать? Что он что? Бросит учебу, уволится из МВД и пойдет работать?

И машина у него не та, и жилья отдельного нет, а то, что мы сами живем на служебной квартире, ее не смущало. Странно, но со временем я хоть и делала вид, что все нормально, но выпады матери стали напрягать.

Тем более на фоне поведения самого Сохина. Потому что Макар просто идеально вел себя. Он ни разу не сказал ни слова против моей матери, хотя я точно видела, как он бесится.

Он постоянно был со мной, и я после той пары на физо, где мне плохо стало, посмотрела на него иначе. Я могу на него положиться. Могу. В одно мгновение все страхи про НАС и отсутствие безопасности рядом с мужчиной развеялись.

Потому что он действовал слаженно, как мужчина. А я могу не сама, оказывается. Оказывается, проблемы решать может кто-то, кроме меня и мамы, и как он стал с ней разговаривать. Ради меня… Чтобы не расстроить МЕНЯ!

Иногда на лекциях я садилась назад, где можно было открыть окошко. Мать наругалась, и теперь нашему курсу ставили лекции только в аудиториях с окнами. Помню, когда это стало очевидно, Диана объявила нашего ребенка сыном полка и клятвенно обещала потом отблагодарить.