Хочется провалиться сквозь землю, чтобы он меня никогда оттуда не достал. 

И только сейчас замечаю выражение его лица. Совершенно нечеловеческое. Будто искажённое странной болью. 

В напряжённых глазах с расширенными зрачками глубокий тёмный омут. Сделаю шаг к нему и утону в нём полностью. 

Сглатываю слюну. 

– Выйди, – произношу едва слышно. Голосовые связки будто атрофировались. 

Слышу, как он тяжело вбирает в лёгкие воздух. 

Он сам после душа. Замечаю капельки воды на плечах. Торс голый. Только брюки успел надеть. Моё внимание примагнитилось к бугру, распирающему ширинку. 

– Ты здесь так долго, – обследует взглядом, удерживая его на моих влажных, покрасневших от возбуждения губах. На лице. Я сжала руками коленки, подобрав их к груди, надеясь, что так ему видно максимально мало. – Думал, снова утонула. 

Голос хриплый. Низкий. Меня возбуждает его тональность. Будто уши – это ещё одна моя эрогенная зона.

– Выйди, – повторяю. Ещё чуть-чуть и случится истерика. 

Лучше бы холодный душ приняла. Сексуальное напряжение снять бы это не помогло, зато мозги бы охладила. 

Его почерневшие глаза говорят о том, что он вот-вот набросится на меня и разорвёт. Так, что от меня останется только имя в паспорте. И трусики на батареях. 

Смотрит в мои большие перепуганные и взбудораженные глаза. 

Во мне сейчас всё «слишком», через край. Я сама для себя «чересчур». Будто вывернулась перед ним наизнанку, а он стоит и рассматривает её. 

– В следующий раз обращайся ко мне, – к моему удивлению, в его голосе ни капли издёвки или иронии.

Абсолютно серьёзный. 

– Когда лёд в Антарктике растает, – огрызаюсь из чистого упрямства. Хоть и беззащитна перед ним, как никогда. 

Его глаза остаются такими же тёмными, только уголок рта приподнимается чуть выше. В подобии кривоватой улыбки. 

– Если понадобится – я это устрою. 

13. Глава 13

В этой улыбке нет тепла. Он не шутит со мной. 

Сглатываю слюну от внезапно появившегося страха. И чего я тут зубоскалю, если очевидно, что нахожусь в его власти? Захочет – возьмёт и не спросит разрешения. 

Осмотрел меня напоследок весьма похолодевшим взглядом и вышел из комнаты. 

Выбралась из ванны, дрожащими пальцами натянула одежду и высунула нос за дверь. В коридоре пусто. Не хочу попадаться ему на глаза. У него наверняка найдётся куча дел без меня. 

Беспрепятственно добралась до входной двери. Дёрнула ручку. Заперто. Закрыто на ключ. Со злости ударила массивную дверь ладонью. И для верности пнула носком ботинка. 

– Чёрт, – оборачиваюсь с намерением выбраться отсюда любым способом. Надо будет спущусь через пожарную лестницу.

Натыкаюсь на взгляд Сабурова, прислонившегося плечом к стене. И наблюдающего за моими телодвижениями со скрещенными на груди руками. 

Одетого. Собранного. Спокойного. Без признаков эрекции в штанах. На нём нет привычной рубашки. Жилета и галстука. Чёрные брюки. Чёрный свитер. И аромат дорогого парфюма, от запаха которого ощутила голод. Вкусно и терпко. 

Молчит. Психологический насильник.

– Выпусти меня отсюда, – поджимаю губы, – я ни в чём не провинилась, чтобы удерживать меня взаперти. Снова.

Медленно приближается, походкой льва, узревшего добычу. С глазами, голодными и злыми. Наполненными неудовлетворённой похотью. Ощущаю вибрирующее в нём желание. То самое, что раздирало саму.

Становится тяжело дышать от предвкушения. Неизвестно чего. Просто потому, что он надвигается на меня. Как неминуемая гибель. Как сход лавины. Как какое-то неукротимое природное явление.

Останавливается в полушаге, давя на меня высотой своих метр девяносто. Запрокидываю голову, чтобы видеть его лицо, а не узор свитера. Его веки опущены, и я не сразу соображаю, что он набирает какой-то код на цифровой панели у двери. Раздаётся сигнал.