– Чувствуйте себя как дома. Проходите в зал, там уже собрались почти все приглашенные! – закончила леди свою воркующую речь, сдобренную улыбкой.

– Кэтрин, душенька, возможно, ты проводишь наших дорогих гостей? – повернул к супруге холеное лицо лорд Гаррингтон. – Они ведь впервые у нас, могут и заблудиться. А я встречу тех, кто задержался.

– О, как я об этом не подумала раньше! – кивнула леди и в ожидании посмотрела на моего отца, явно надеясь, что он предложит ей руку, как это было положено. Мне пришлось чуть толкнуть папеньку локтем, и он, опомнившись, сделал то, чего так ждала эта дама.

Даже не знаю, как бы мы смогли заблудиться в холле, тем более что гостей, прибывших перед нами, уже провожал услужливый лакей. Так что нам просто стоило бы отправиться следом за ними. Но, видимо, хозяева дома решили продемонстрировать свое особое расположение к нам. И я, смирившись, последовала за отцом и леди, уводившей его прочь от лорда Гаррингтона в направлении распахнутых дверей, за которыми был виден следующий зал, еще более просторный, чем холл, где мы находились мгновение назад.

Шагая, не удержалась от того, чтобы окинуть взором обстановку, поражавшую своей роскошью. Эти Гаррингтоны явно любили во всем превосходить остальных. Я рассматривала статуи обнаженных дев, стеснительно прикрывавших прелести руками, видела огромные картины, украшавшие стены с золотыми шелковыми обоями. Даже под ногами пол был из узорчатого мрамора, черного, с прожилками золотых вен. Насколько я знала, этот камень был весьма дорогим. И то, что холл был выложен именно им, говорило о богатстве семейства. Правда, я слышала, что Гаррингтоны переживали сейчас не самые лучшие дни. По столице ходили слухи, что они скоро пойдут по миру и что не имеют границ в своей жажде к роскошной жизни. А балы и приемы, столь любимые здешним обществом, обходились в приличную сумму. Только ведь джентльмены не могли работать. Точнее, могли, но врожденное благородство не позволяло марать руки.

Скользнув взглядом по широкой лестнице, оставшейся сбоку, я перевела взор на спину идущего впереди отца и леди, державшую его под руку. Стало немного неприятно видеть, как Кэтрин Гаррингтон поглядывает на своего спутника. Так, будто весьма осчастливила последнего своим расположением.

– Мисс Дорнан! – оглянулась на меня женщина, будто почувствовав, что я думаю о ней. Или ощутила мой взгляд, устремленный на ее затылок? – Как вам нравится наш фамильный особняк? – спросила она и лукаво улыбнулась, ожидая похвалы.

– Излишняя роскошь! – тут же ответила я то, что думала. Не желая играть в ее игру.

На лице леди мелькнула тень, но она заставила себя снова улыбнуться и, крепче ухватившись за локоть моего дражайшего отца, проговорила, уже обращаясь непосредственно к нему:

– У вашей дочери прямой характер!

Вот уж не знаю, хотела она оскорбить меня или похвалить? Вроде бы фраза была правдивой, но тон, с которым она была произнесена, заставлял подозревать первое.

– О! – обрадовался мой отец. – Она прямолинейна! Это черта характера, которую моя Джой унаследовала от своей покойной матушки, да будет ей земля пухом!

– О! – сочувствующе протянула леди Гаррингтон, а затем мы ступили под своды нового просторного зала.

Что и говорить, приглашенных было так много, что я сперва растерялась, застыв на пороге на несколько секунд. Меня не удивил расписной потолок зала и высокие столбы колонн, поддерживающие потолок. Не удивила и богатая лепка на стенах, и пол из желтого мрамора, сверкавший под ногами. Но вот эта толпа разодетых господ, походившая на цыганскую свадьбу, поразила воображение.