Сказать ему, что отпираться бесполезно? С другой стороны, он вправе сам решать, заявлять на Лионеля или нет. Я бы на его месте заявила, но что, если и у лучшего повара королевства тоже попорчено лицо?

Мимолётно Оллари даже стало жаль: утром пропала кастрюля, а вечером появился фонарь.

– Как скажете. И можно взглянуть, что у вас в холодильнике? – осмотр надо закончить, больше-то тут трупы прятать негде.

– Если я скажу нельзя, вас это остановит? – хмыкнул блондин.

– Остановит, – кивнула я. – Но тогда от наряда полиции вам не отвертеться.

Вместо слов красавчик просто отошёл чуть в сторону, открывая мне дорогу к холодильнику-гиганту. Он оказался пуст, во всяком случае, трупов не обнаружилось. И чист, как теперь моя совесть.

– Доброй ночи, – попрощалась я. – И приложите к скуле хотя бы лёд, иначе к утру глаз не откроется.

Я вернулась к мадам Трюфо, которая всё ещё сжимала побелевшими кулачками концы своей шали, и рассказала, что никто никого не убил, а крик стоял оттого, что новый сосед повздорил с шефом Оллари.

– Не может быть, – категорически отвергла мою версию домовладелица. – Где шеф Оллари, а где кафе на нашей улице? И вообще, его-то голос я бы узнала.

Ещё одна поклонница повара-крикуна. Похоже, теперь для меня мир будет делиться на тех, кто любит Оллари, и таких как я.

Два дня прошли более-менее спокойно. Поножовщина в портовом кабаке, три кражи (нормальных, не кастрюльных), сбежавший в матросы мальчишка-турист (в порту и поймали) и ни одного убийства. Но утром следующего дня, едва я переступила порог отделения, началась беготня. Приехали Гейла Нурни и Торд Освальдсон – помощники прокурора – в очередной раз проверять дела по контрабанде. Мои фигуранты – Хрей Бронза и Мик Кайло – уже дожидались суда в столице, но это не мешало прокурорским дёргать меня в каждый свой визит. Поэтому вызову к капитану Поллаку я обрадовалась, как невеста первой брачной ночи.

– Барбелла, – начал он, как обычно, с приятного – моей фамилии, – сегодня сбежал Краб.

А в этом уже ничего приятного не было.

– Из самой охраняемой тюрьмы побережья? – новость не сказать, чтобы выбила из колеи, но настроение подыспортилось.

Донни О’Лесконд по кличке Краб сидел только благодаря моим показаниям, потому как адвокаты маньяка явно проходили практику в мраковой бездне. Взяли мы его случайно, просто подружка той шестнадцатилетней девочки, которую «обаяшка Донни» выбрал в очередные жертвы, видела, как они поднимались на борт шикарной яхты, и от зависти разглядела её в мельчайших деталях.

Это уж потом я песок рыла носом, изъездила полпобережья, но связала-таки несколько похожих случаев в серию. Когда Краба, получившего пожизненное, выводили из зала суда, он холодно бросил в лицо, что отомстит.

– Я тут подумал, – Поллак никак не ответил на мой, согласна, глупый вопрос, – что тебе стоит на время уехать.

– А может, лучше мне расследовать его побег?

– Этим и без тебя есть, кому заняться, – буркнул капитан.

По его недовольному виду было ясно, что этот вариант он уже предлагал, но где-то наверху ему, мягко говоря, отказали.

– Одним словом, Барбелла, иди в бухгалтерию, приказ об отпуске я уже подписал.

– Не шутите так, капитан, – буркнула я в ответ. – Вы думаете, О’Лесконду будет сложно найти меня в каком-нибудь отеле любого города королевства? Уж лучше я буду тут, на виду, и если он сделает то, что обещал, вам же проще будет его ловить.

– Барбелла! – рявкнул капитан не хуже своего любимчика-повара. – Ты соображаешь, что несёшь?!

– А вы понимаете, что раз я посадила его в первый раз, то посажу и во второй?