– Что еще за проект?

– Мы начинаем издавать серию «ХХ век: свидетели тайны».

– Что это значит? – удивился Бублейников.

– Ничего не значит. Игра слов, чтобы привлечь внимание. Ты же знаешь, как это делается, сам газетчик. В общем, это воспоминания известных людей обо всем необычном, что им пришлось пережить. Только изложенные живо, интригующе, как авантюрный или приключенческий роман. Учти, книга Дымовой стоит в плане под номером два.

– А где гарантии, что она вообще в своем уме? Вдруг выдаст мне кучу информации, которая на поверку окажется бредом, фантазиями или галлюцинациями?

– Если ты это красиво изложишь, опубликуем галлюцинации. Так что не надо драматизировать, лучше принимайся за работу. Сроки сам видишь какие.

И редактор красноречиво ткнул толстым пальцем в календарь.

Бублейников допил кофе и прикинул, во что бы ему одеться – сегодня он шел на первое интервью с Дымовой. Вчера утром, когда он, по счастью, еще не успел напиться в честь своего дня рождения, позвонила племянница Ольги Святославовны и суровым голосом сообщила, что тетя уже второй день чувствует себя хорошо и готова побеседовать со своим литературным редактором.

«Ишь ты, как повернула – литературный редактор. Видно, ушлая тетка», – отметил про себя Бублейников. Договорились, что на следующий день он к двенадцати подъедет в закрытую ведомственную больницу на Волгоградском проспекте.

– Только не больше часа, пожалуйста, – строго предупредила племянница, которую звали Надежда Валерьевна. – Врачи больше не разрешают.

– Не волнуйтесь, я все понимаю, – согласился Бублейников.

И вот теперь, стоя перед зеркалом, примеряя рубашки и галстуки, он думал: «Если она действительно в маразме, нам и двадцати минут не понадобится. Но тогда надо будет высасывать всю эту авантюрно-приключенческую лабуду из пальца. Разве что в дневниках что-то любопытное найдется. Если же нет – придется сочинять книгу от первой до последней страницы».

Мысль о том, чтобы отказаться от этой проблемной истории, ему в голову как-то не пришла.

– Во-первых, каждое утро делать зарядку, – Виолетта Никодимовна решительно загнула мизинец на правой руке. – В здоровом теле – здоровый дух. И утро у тебя с завтрашнего дня будет начинаться, как у всех нормальных людей, в семь часов. Это я проконтролирую лично.

– Может быть, я сам… – начал было Максим, но бойкая соседка не дала ему завершить фразу.

– Во-вторых, – загнула она безымянный палец, – будешь раз в неделю ездить со мной на рынок, закупать полезные для здоровья продукты, а не ту дрянь, которой у тебя набит холодильник.

– Какая же это дрянь? Там…

– Там у тебя сплошные жиры, холестерин и ГМО. Все это необходимо выбросить в помойку. Кстати, туда же отнесешь оставшийся алкоголь. Хватит травить организм и дурманить сознание. Отныне только чай из трав, ты меня понял?

Максим уныло кивнул головой. Спорить с Виолеттой Никодимовной в данную минуту у него не было ни сил, ни желания.

– В-третьих, – загнула она следующий палец, – порядок в квартире мы сегодня наведем, но поддерживать будешь сам, а я каждый вечер стану проверять. Извини, но с тобой сейчас, как с малым дитем. Смотрела я, смотрела на то, что ты вытворяешь, и не выдержала. Здоровенный мужик, молодой, красивый, а живешь как бомж на вокзале, даже хуже.

– Бывает хуже? – невесело усмехнулся Максим.

– Бывает, бывает, – невозмутимо промолвила Виолетта Никодимовна. – Как я, по-твоему, вот сейчас в твою квартиру попала?

– Так у вас же ключи есть, бабушка комплект оставляла.

– А вот и не так. Вышла я за молоком, которое из совхоза привозят, смотрю – у тебя входная дверь приоткрыта. Забыл запереть. А если ограбят или чего похуже?