– Ммм… Чтобы снять моё бабло? – предполагает она, ахнув.

– Бинго! – достаю из пакета второй чебурек.

– Вот сууука! – блондинка гипнотизирует взглядом свой гаджет, одетый в стразы.

– Никогда, никому, ничего не диктуй по телефону. На том конце может быть кто угодно. Даже заключённый.

– У них в тюрьме есть телефоны? – искренне удивляется.

– Всё, что хочешь, тебе достанут.

– Офигеть! Но ты не подумай, что я дура непроходимая. Он тупо позвонил в неудачное время! Застал меня врасплох с каблуком этим! – снова поднимает пострадавшую туфлю и вертит её в руках. – Едрид-Мадрид! Любимые мои! Как, блин, ходить теперь? Идиот! Просила же, осторожней!

Как ходить, как ходить.

– Дай-ка вторую.

Не спрашивает зачем, просто снимает.

Бац!

Под нужным углом хорошенько стукаю ею о плитку. В каком-то фильме видела подобную сцену.

– Ты… Обалдела? Знаешь, сколько они стоили? – в шоке пялится на второй каблук, валяющийся себе в сторонке.

– Сколько б не стоили. Теперь точно удобнее идти, – пожимаю плечом.

– Да зашибись! – обувается и оценивает результат.

– А, по-моему, отлично...

– Прикалываешься?

– Нет.

Вздыхает и усаживается рядом.

– Я Мари, кстати, – поворачивается ко мне и отщипывает кусок от чебурека.

– Яся.

– Ну и пекло! – машет руками. Смешная. Будто это как-то может спасти её от жары.

– Лето же...

– Я бы выпила чё-нибудь холодненького. Да и перекусить не помешает. Вооон там есть хорошая пиццерия. Ты как? – толкает меня локтем в бок.

– Я на нуле.

– Это понятно. В смысле, ты не позволила мошенникам меня развести и… почти починила туфли, – исправляется, усмехаясь. – Короче, Яся, – кладёт мне ладонь на плечо, – я однозначно угощаю.

5. Глава 5 Актриса

В пиццерии мы проводим целый час.

Не то, чтобы я настроена близко знакомиться… Просто в моём случае особо выбирать не приходится. Я обязана элементарно послушать её. Хотя бы в благодарность за сытный ужин, включающий в себя пиццу, бургеры, картошку, наггетсы и молочный коктейль.

– Мне двадцать шесть, а тебе? – наблюдает за тем, как я ем, уронив подбородок на сомкнутые в замок ладони.

– Вафимнадцать, – отвечаю, откусывая кусок от сочного бургера.

– Ты откуда приехала? Прости, но на москвичку не канаешь никак… – объясняется торопливо.

– Я из Екатеринбурга.

– Урал. Прикольно.

Хмыкаю.

– И не надо, блин, так удивляться. Я хоть и блондинка, но в школе училась хорошо. Четыре четвёрки в аттестате, – хвалится своими достижениями. – На всероссийскую олимпиаду в десятом классе ездила.

– Прости, Марин, на знатока географии не канаешь совсем, – отбиваю рикошетом её же реплику.

– Много ты понимаешь. Это продуманный образ.

– Ясно.

– Восемнадцать тебе значит... Классный возраст, – произносит она, будто бы с некой ноткой зависти. – Мне было семнадцать, когда я приехала в столицу. Как сейчас помню… Жара плюс тридцать. Белорусский вокзал, леопардовые лосины, чемодан с поломанной ручкой и море амбиций в придачу. Я тогда актрисой мечтала стать. Приехала поступать в театральное училище.

– И как? Поступила? – откидываюсь на спинку стула.

– Да нет конечно! – отмахивается, фыркнув. – Я завалила все прослушивания, впала в состояние безнадёжного отчаяния и по глупости связалась с одним мужиком, пообещавшим мне кинокарьеру и золотые горы.

– Он тебя обманул, что ли?

– Ну, это с какой стороны посмотреть, – усмехается Марина. – Порноиндустрия, так-то, тоже кино, да ведь?

Наггетс встаёт у меня поперёк горла.

– Кхм… Ты снималась в порнофильмах? – уточняю, прокашлявшись.

– Нет. Тогда, оказавшись на площадке, я дико испугалась.

– Надеюсь, ты как следует врезала тому козлу!