— Д-да, — заикаясь, ответила я.

Но мир вокруг уже не существовал. Вот так сразу провалился в тартарары, словно его и не было.

— Ну-ну, бывай, — донесся издалека бархатный голос.

Марк легонько провел пальцами по моей щеке, потрепал подбородок, обдал запахом дорогого парфюма и, окруженный свитой поклонниц, пошел дальше, возвышаясь на полголовы над толпой. Я стояла, словно пригвожденная к полу, и не могла пошевелиться. Еще ни один парень не производил на меня такого сильного впечатления.

— Эй, ты чего? — подняла глаза: рядом оказались две девчонки. — Отомри. Этот красавчик на нас даже не посмотрит.

— Посмотрел же...

— А-а-а, это он так, для развлечения. Короче, забей! Тебя как зовут?

— Вероника.

— Классно. Будешь Никой. Я Аня, а это, — девушка показала на свою молчаливую подружку, — моя кузина Полина.

— А почему его прозвали СВ? — несмело поинтересовалась я.

— Да все просто. Марк Вишневский — сын Ивана Вишневского, владельца франшизы «Сладкая вишня», отсюда и СВ.

— О-о-о! — только и смогла выдавить я. — О-о-о!

Косметику этой фирмы знали абсолютно все. На экране телевизора, телефона и компьютера постоянно мелькала реклама этого бренда. В самой захудалой сельской лавчонке стояли темно-бордовые, почти черные, баночки с кремами и бутылки с лосьонами, на которых золотом было написано «Сладкая вишня». Даже у меня в сумочке лежал тюбик фирменной помады.

Несмотря на бюджетные цены, косметика не уступала мировым стандартам, поэтому ею пользовались все мои знакомые девчонки. Я даже вообразить не могла, какие деньги крутятся в этой сфере, настолько была далека от большого бизнеса и его представителей. Марк для меня был небожителем, с которым наши пути пересеклись только раз.

Наивная, я не понимала, что у судьбы на нас свои планы.

Лекцию по языкознанию я почти не слушала. Преподаватель, молодой и худощавый татарин, легкий, как мотылек, летал вдоль доски, рассказывая о сравнительном языкознании. Он ловко чертил таблицу и на восьми языках доказывал сходство корней некоторых слов. Мы только удивленно качали головами. Иногда преподаватель поворачивался к нам и спрашивал:

— Девочки, все понятно?

— Нет! — дружно выдыхали мы.

— Нужно было идти в швеи-мотористки, тогда было бы понятно, — резюмировал он и снова взлетал.

Наконец наступил тот момент, когда я отключилась от лекции, потеряла ее нить. И перед глазами сразу появился мажор, а мысли уплыли далеко-далеко в мечты и обещали забыть вернуться. Звонок прозвучал неожиданно. Я встрепенулась и вскочила.

— Ника, ты куда?

— В туалет.

Но это была простая отговорка. В душе я надеялась, что выйду за дверь, а там опять — он. Сердце так и замерло от предвкушения встречи.

Но в коридоре царила суматоха перемены. На полу и на широких подоконниках сидели студенты. Они весело смеялись, о чем-то говорили, спорили, и мне пока не было места в их мире.

Я бродила без цели, и тут меня толкнули. Оглянулась — никого. Видимо, случайно, народу много. Сделала два шага и опять чуть не упала от толчка. Что за чертовщина?

Поискала взглядом помеху и наткнулась на пару серых ехидных глаз. Их хозяйка, высокая и тощая, как хлыст, девица с выбритыми висками, рявкнула:

— Что уставилась, коза?

— Я-я ничего. Извините.

Девица пошла прямо на меня, я отпрянула к стене.

— Ладно тебе, Лерка, не приставай к малявке, — остановила ее другая, симпатичная брюнетка с хвостом на голове. — Напугала девчонку.

Не понимая, кому вдруг перешла дорогу, я нырнула в туалет и встала у зеркала. Лицо как лицо, ничего выдающегося. Бледная кожа, как у всех рыжеволосых от рождения, на носу — россыпь веснушек, светло-голубые глаза. Косметика меня только портила: я становилась похожа на размалеванную куклу, поэтому старалась делать макияж по минимуму.