Дана подняла на любовника взгляд, полный негодования, и уже собралась что-то сказать, как на столе зазвонил сотовый.

– Па-а-п, – заныл Егор. – Я тебя жду-у. Мама меня специально домой загнала…

– Через пять минут буду, – поспешно бросил Агафонов и, схватив куртку, ринулся к выходу. – В понедельник планерка, – отрывисто заметил, обернувшись около двери. – В девять утра. Прошу не опаздывать. Будем обсуждать ваши косяки и начислять премии.

– Все твои идеи, Крынкин, – услышал он на бегу бас Неженцева.

– Я только предложил, – пошел на попятный сисадмин.

«Идиоты», – мысленно вздохнул Агафонов и внезапно понял, что с понедельника в офисе начнется шоу «Кукла для босса». Он негодующе фыркнул и решил во что бы то ни стало спутать карты новоявленным свахам.

Всю дорогу от поликлиники и обратно Егор исполнял арию сиротки из оперы «Мать-ехидна, отец-негодяй». Он ныл, что не хочет жить с матерью и ее новым мужем, а желает перебраться к отцу.

– Вот было бы классно, правда, пап? – с надеждой глянул на Агафонова Егор.

– Мама не разрешит, – мотнул головой Михаил вдруг остро ощутив, что жить вместе с сыном – это прекрасная идея. Просто отличная. – Даже заикаться не стоит.

– А чего ей? – насупился сын. – У нее вот-вот еще один сын родится. Пусть он им остается, а я только твой буду.

– Мама тебя любит, – улыбнувшись заметил Агафонов и поспешно добавил: – Я тоже. Нужно научиться, Егор, как-то сосуществовать в наших непростых условиях. Во всяком случае, пока у мамы не родится ребенок, – он постарался подавить вздох, но не получилось, – и пока мы не станем посвящать ее в наши планы.

– Так ты согласен? – радостно подпрыгнул сын. – Папа! Ура!

Егор глянул на отца заговорщицки и пробормотал чуть слышно:

– А когда можно будет? Через три месяца?

«Значит, Нинка на шестом», – хмыкнул про себя Агафонов, а вслух предложил:

– Посмотрим, сынок. Пока загадывать рано. Зато, раз у тебя с ушами все в порядке и уже начались каникулы, мы с тобой можем съездить к бабушке Кате. Погулять по лесу. Погонять на вездеходе…

– Суперидея, пап! – радостно вскрикнул сынок и, как только машина припарковалась около дома, со всех ног бросился к матери, стоявшей около подъезда.

В скромном черном пуховичке она походила на бочонок на тонких ножках.

«Пять грамм мозгов и шестьдесят килограмм стервозности», – мысленно усмехнулся Агафонов. Но вслед за сыном подошел к его матери и доложил:

–Это Егору шею сквозняком протянуло. Натри вечером мазью. А с ушами все в порядке. Их просто надрать некому.

– Ребенком не только мать должна заниматься, – ехидно бросила Нина. – У него еще и отец есть.

– Согласен, – кивнул Михаил. – Собери его вещи, мы завтра к деду Саше поедем.

Нина глянула недоверчиво на бывшего мужа.

«У этой женщины особый талант! Мигом распознает мое вранье и закатит истерику. Детектор лжи, блин!» – про себя поморщился Агафонов.

– А как же… – попыталась она найти повод, чтобы отказать. Но на ходу ничего не могла сообразить. – Ты же вроде не собирался, – пробурчала чуть слышно.

– Так думал, Егорка болен, а с ним все в порядке, – бодро соврал он и приготовился к следующему вопросу.

– На сколько дней? – осведомился личный Агафоновский дознаватель. – Мы собираемся уехать на все праздники. Егор едет с нами.

– Куда? – лениво поинтересовался Михаил, точно зная, что правды ему не скажут.

– У семьи мужа дом за городом, – сообщила довольно Нина. – Вся соберутся на праздник. Это традиция такая.

– Хорошая традиция, – кивнул Агафонов и поинтересовался от нечего делать: – А много народу?

– Не очень, – махнула ладошкой Нина. – Свекор со свекровью, их четверо детей и мы с Егоркой, – улыбнулась бывшая жена. – Если ты пообещаешь до тридцатого вернуться, – спокойно без воплей предупредила она, – то отпущу.