Когда все закончила и поела то, что принесли все те же два амбала, поняла, что делать совершенно нечего. Проскучав примерно с полчаса, решила поискать библиотеку. Я прекрасно понимала окружающих меня людей, они понимали меня. Поэтому оставалась надежда, что читать тоже смогу. Меня в комнате не запирали и сидеть безвылазно не приказывали. И я отправилась в мое первое маленькое путешествие по замку правителей Бронштейра.

Выглянув за двери, обнаружила длинный полутемный коридор. С одной стороны помещения был ряд дверей. Причем, они были расположены вплотную друг к другу. И если верить глазам, то моя комната должна быть шириной один метр. Но такого не наблюдалась. Она была просторной, квадратной и включала в себя подсобные помещения.

С другой стороны коридора тянулась вереница высоких, почти до потолка окон в золоченых рамах.

- Не зря музей примерещился! – мысль скользнула в моем мозгу. Что-то подобное я видела в Екатерининском дворце. Это про окна, но не про двери. С этим феноменом еще предстояло разобраться.

Коридор вывел меня к мраморной лестнице, ведущей на верхние этажи с двух сторон. Так как внизу я ничего интересного не обнаружила, решила подняться наверх по правой лестнице. Не зря же говорят, что те, кто заблудились, шагают шире правой ногой. Только в этот раз выводка дверей не наблюдалось. Проход был длинным, полутемным и со сплошной стеной, на которой висели портреты мужчин и женщин в старинных нарядах. В этот самый момент я даже немного возгордилась, что по образованию историк. Я точно знала, что так может выглядеть фамильная галерея членов семьи, которые когда-то проживали в этом доме. И если мы прибыли на отбор, то делаем вывод, что со стены на меня смотрят предки претендента в мои мужья? Нужно присмотреться и решить, а оно мне вообще нужно?

Неудобно было то, что свет реагировал на движение. И когда я застывала на месте, лампочки выключались, мешая рассмотреть полотна. Где-то, конечно, должен быть рубильник, включающий свет стационарно. Но не настолько я обнаглела, чтобы шарить по незнакомым стенам. Поэтому я ничего другого не придумала, как махать руками перед понравившимся портретом. Тогда свет не гас, позволяя рассмотреть все в деталях. А смотреть там было на что!

Все без исключения портреты были выполнены в одном стиле, словно их писал один автор. Есть у нас глубокоуважаемый и почитаемый, несколько одиозный Никас Степанович Сафронов. И если бы я не знала, что попала в другой мир, была бы уверена, что гуляю по выставке работ мастера.

Лица на портретах навскидку можно было разделить на два лагеря: брутальных брюнетов с темными, как ночь глазами и золотоволосых, голубоглазых блондинов. Только синева в глазах не походила на летнее небо, а скорее напоминала холодные льды Арктики.

Читать у меня, слава богу получилось. К сожалению, порядок летоисчисления не совпадал. Но если верить увеличивающимся цифрам, я все ближе и ближе подбиралась к современности. Надпись на самой последней картине гласила:

«Наследники престола Златан Аран и Дарко Аранум».

И кто из них мой возможный жених? Я застыла, с любопытством вглядываясь в лица и пытаясь хоть что-то разглядеть интересное. Мужчины оба были приятной наружности. Смущало то, что льдистые газа Златана совершенно не соответствовали его теплому имени, смотрели на мир с пренебрежением и даже презрением. А черный искристый взгляд Дарко был взглядом прожженного ловеласа. Что-то ни один из них меня не прельщал.

А еще в глаза бросилась странность: руки последнего принца были затянуты в черные кожаные перчатки. И зачем это? Хотя, моего мнения никто спрашивать не собрался.