продолжила я злиться и вполне обоснованно.

– Минди, успокойся, нам нужно серьезно поговорить, – Даррен нахмурил брови и на лбу его проступила жилка. – Ты очень плохо сегодня себя повела. Нельзя так делать, понимаешь?

Я юркнула на пол и перекинулась в человека, кажется у них гораздо больше развиты эмоции и в таком виде будет гораздо проще объяснить ему, насколько он не прав.

– А тебе можно так делать? – спросила я, встав на ноги. Покачнулась, но удержала равновесие.

– Да как делать? Ты что, правда не понимаешь? Я взрослый мужчина, у меня есть свои потребности и мне нужно их удовлетворять! – Даррен злился и от того говорил всё тише, но чеканя каждое слово.

– Так удовлетворяй! Я тебе не мешаю, только обманывать меня не надо и говорить, что пошел за едой! – Я почему-то стала говорить громче, чувствуя, как сдавливают горло подступающие слезы.

– А как тебе говорить, если ты и половины аспектов человеческой жизни не знаешь? К тому же, на обратном пути, я действительно собирался принести тебе поесть и чего-нибудь повкуснее, – его слова звенели в ушах, словно капли дождя по каменному своду той пещерке, в которой я жила, когда была совсем маленькой.

Он всё еще сидел в кресле, только теперь скрестил руки на груди и смотрел на меня исподлобья. 

Я же совершенно забыла, как еще недавно не могла устоять на ногах и металась по комнате туда-сюда, активно размахивая руками от нахлынувших эмоций.

Юбка платья мешала спокойно переставлять ноги, а те красивые туфельки, что он мне купил, очень сильно сдавили пальцы.

От обиды, боли и эмоций, захвативших меня, хотелось спрятаться и кричать рыдая, только так, чтобы никто не слышал, особенно Даррен.

– Минди, – снова обратился он, явно немного успокоившись. 

– Что? – я наконец-то смогла остановиться и посмотреть ему в глаза.

– Я хочу сказать, что люблю тебя, но не могу утверждать этого, пока мы не снимем проклятие! – он резко встал, подошел и прижал меня к груди, коснулся губами виска и нежно провел горячими пальцами по моей щеке. 

– Любишь? Или сам в себе еще не можешь разобраться? – спросила я, чувствуя, как мое сердце пытается выскочить из груди, как каждый сантиметр моего тела тянет прижаться к нему еще крепче и наконец-то согреться его теплом.

– Не могу отдавать отчет своим действиям, пока нас связывает магия, но я уверен, слышишь? – он обеими руками взял меня за лицо и заставил посмотреть в его карие глаза. – Вернее, я надеюсь, что когда мы избавимся от проклятья, мои чувства не изменятся. 

– Это всё только слова, а на практике, ты сегодня вполне показал чего хочешь на самом деле… – я вздохнула и отвернулась, пряча полные слез глаза. Говорить больше не хотелось, ругаться тоже.

– Боюсь, тебе не понравится то, что мне действительно сейчас нужно, – он самодовольно хмыкнул и прижал меня еще крепче.

– А ты возьми и попробуй рассказать! – с вызовом ответила я.

– Только рассказать? Или можно и показать? – кажется, теперь он объявил мне войну. Ведь сгорю от любопытства, если не узнаю. Но действительно: просить рассказать или пусть лучше покажет?

– Сам решай! – переложила я ответственность на его плечи.

– Тогда буду показывать, – он нежно коснулся моего подбородка и приподнял лицо, заставив встать на цыпочки. Прижал так крепко, что у меня резко закончился воздух и…

Его, слегка обветренные, шершавые губы нежно накрыли мои.