Мой двуногий стоял среди таких же, как он. Они что-то пищали друг другу, но едой он, кажется, совсем не запасся… 

– Мой! – обрадовавшись, позвала я и стремглав помчалась к нему, сказать, чтобы поискал что-то съедобное. 

Как только я спустилась на пол, мне какой-то злодей чуть на хвостик не наступил.

Чтобы сберечь свою длинную гордость, я запрыгнула на большой плоский пень.

Зачем им столько разных предметов на высоких деревяшках? Ужасно мешают. Я то и дело спотыкалась, даже чуть не упала, но, добравшись до своего сучка, быстро вскарабкалась к нему на плечо. 

Собиралась потереться, но… Почему остальные двуногие направили на нас свои железные когти?

“Лучшая защита – это нападение”, – решила я и на всякий случай грозно зарычала.

Я лапками почувствовала, как мой сучок напрягся. Это страх? Зачем ему бояться таких же, как он? Ну не меня же он испугался, в самом деле?

Я склонила голову набок и внимательно осмотрела его небольшую стаю.

Нет, все-таки мой – самый лучший! Остальные были кто ниже, кто старше, а часть из них и вовсе неоперившиеся птенцы.

Почему же они ругались?

Вернее, спорили. Я это поняла по интонациям в их голосах. 

А один, с лысой головой, вообще стал похож на самочку и противно пищал!

Сучок отвечал им всем и возмущался, а я пыталась разобраться, что же все-таки происходит.

Устав с ними спорить, мой двуногий решил прогнать меня, я услышала и поняла его мысли… Как так получилось? Как ему не стыдно? 

“Я без тебя никуда не пойду!” – подумала я и обиженно засопела. Решил от меня избавиться… За что? Я ведь ничего плохого не сделала!

Самое удивительное: я наконец-то начала понимать, о чем они говорили.

Только вот разобраться в том, чем я им не угодила, так и не смогла…

Вот не дождется. Уходить я не хотела абсолютно, поэтому продолжала сидеть на его плече и пыталась не расплакаться. Хорошо хоть за шкирку стаскивать не стал, чтобы прогнать… и вроде бы даже решил, что никому меня не отдаст.

Они еще немного поговорили, и, кажется, нас отпустили. Только вот куда, я не поняла. И что значит ночь форы?

Наконец-то мой двуногий принес меня обратно в тот домик, из которого я сбежала, посадил на кровать и стал быстро собирать свои предметы и засовывать туда, где я спала.

"Ты зачем всё это пихаешь в мой домик?" – спросила я недоуменно.

– Это не домик, а сумка, – ответил он вслух. – Мы должны уехать немедленно.

"Что еще за сумка? Это мой домик!" – попыталась я защитить свою новую удобную норку.

– Посиди, пожалуйста, тихо…

Вот так вот, значит? Но так не пойдет!

Я стрелой промчалась по его жилищу и юркнула в эту… сумку, начав снова наводить там порядок.

"Это не мое и это… Не надо мне тут лишних предметов!" – ворчала я себе под нос, выкидывая всё непонятное.

Двуногий остановился, скрестив свои передние лапы на груди, и нахмурился.

Я освободила уютный домик и уселась у входа, тоже уперев лапки в бока и показывая, что не отдам свое новое жилище!

Он грозно смотрел мне в глаза, я – ему. 

Он нахмурил брови, я встопорщила чешуйки.

Он притопнул ногой, я постучала хвостиком.

– Хорошо, тогда сама неси свой домик, – сказал он, пожав плечами. Снял длинную часть верхней одежки и сгреб всё в нее, развернулся и пошел к выходу.

"Эй, а как же я? Сучок, ты меня забыл!" – крикнула я ему вслед.

Он остановился, его плечи вздрогнули, он обратно зашел в большой домик и рассмеялся в полную силу.

– Как… Как ты… Как меня… Как назвала? – спросил, держась за живот.

"Сучок…" – повторила я, не понимая причины его радости, а он стал веселиться еще сильнее.

– Ладно, прячься в свой домик и пошли уже отсюда, – сказал и подошел, чтобы забрать меня.