Ушам своим не верю. Это все равно что копаться в моем нижнем белье.

Морщу нос, будто в помещении дурно пахнет.

— Ты отвратителен.

— Предусмотрителен.

— Отвратителен. Признай и не спорь.

Разводит руками, но продолжает самодовольно улыбаться.

— А что, если ты не все обо мне знаешь? — тем не менее не сдаюсь.

Рикардо прищуривается, вглядывается в мое лицо.

— Хочешь сказать, что у тебя кто-то есть? — Изгибает бровь. Издевается, ясное дело.

Признать сейчас его правоту — ударить в грязь лицом.

— Именно, — отчеканиваю, гордо вскинув подбородок.

Рикардо колеблется.

— И это серьезно? — уточняет.

— Более чем.

Снова вглядывается, но потом расслабляется.

— Не верю, — заявляет безапелляционно. — В последнее время ты курсируешь по маршруту: ЛЛА — дом — ЛЛА. Не хочешь же ты сказать, что закрутила роман с садовником?

Вот же сноб. Можно подумать, садовники не люди. Правда, если бы кое-кто был внимательнее к окружающим, то знал бы, что садовник у нас — женщина, и видел он ее не один раз.

— А что, по-твоему, в ЛЛА есть недостаток в мужчинах? — не имея на руках приличных карт, бессовестно блефую.

Вот теперь мне удается его пронять. Рикардо напрягается, даже подбирается в кресле — дикий кот перед прыжком на жертву, ни дать ни взять.

— И кто же он? — интересуется подозрительно ласково. — У вас там или старики, или студенты.

— Да хоть бы и студент, — выпаливаю, слишком поздно сообразив, что именно я горожу. — Молодая горячая кровь, и все такое.

Рикардо еще мгновение смотрит на меня не моргая, а потом бессовестно начинает… ржать.

— Ну… ты же… не… вампир, — выдавливает сквозь смех. Его настолько разбирает, что даже на глазах выступают слезы.

То тиран, то шут — вот он, Рикардо, во всей красе. Для ближнего круга, естественно. Для остальных он только тиран.

— Дурак, — огрызаюсь.

— Не пристало так говорить с будущим мужем, — снова старая шарманка.

— Только через мой труп, — обещаю. А сама думаю, как теперь выкручиваться из западни, в которую сама же себя и загнала.

— Вот что, дорогая невеста… — Рикардо сверяется с часами и, видимо, понимает, что потратил на пустые разговоры непозволительно много времени. — Завтра я планирую начать шоу. Приеду за тобой в середине дня, чтобы при свидетелях позвать на обед в ресторан. Не можем же мы пожениться без предыстории, верно?

Возвожу глаза к потолку: он невыносим.

— Не приезжай, — говорю, но понимаю, что обращаюсь к уже потемневшему экрану — Рикардо оборвал связь.

Не сдерживаюсь и с силой ударяю кулаком по столу.

— Скотина!

Скучно мне жилось, что ли? Теперь еще и этот решил свести меня с ума.

Женишок, чтоб его.

***

Прихожу с работы пораньше и наконец готовлю ужин.

Дома снова один Гай. Вместе едим, болтаем на отвлеченные темы. В кои-то веки мальчик рассказывает, как дела в школе. И, кажется, все и вправду хорошо, у него даже появились друзья.

Сдуру спрашиваю, не нравится ли ему какая-нибудь девочка из класса, а потом проклинаю себя на чем свет стоит и прикусываю язык, потому что Гай тут же смущается и замыкается в себе. Никак не привыкну, что он не такой, как его старший брат, — закрытый. К тому же, до десяти лет Гай прожил на изолированной планете, не видя и не общаясь ни с кем из сверстников, а потому адаптация в школе проходит тяжело. А я еще о девчонках…

Но сказанного не воротишь. Гай убегает в свою комнату под предлогом того, что у него еще много уроков, а завтра рано вставать. И я остаюсь на кухне одна.

Хочется реветь или биться головой об холодильник. И не пойму, чего больше. А потому не делаю ни того ни другого.