Следующей ночью группу летчиков и техников, которым предстояло получить новые истребители, вывезли на разболтанном автобусе в ЗАП. Там был довольно крупный аэродромный узел, армейские ремонтные мастерские, подготовленные специалисты. Ведь нам нужно было не только выбрать самолеты, но и изучить и освоить новую для нас матчасть, сдать необходимые зачеты, провести учебные вылеты и стрельбы. На все это нам выделили аж пять дней. Везли по земле из опаски, что «мессера»-охотники, которые залетали километров на 60–70 к нам в тыл, могут легко грохнуть одинокий транспортник, перевозящий опытных пилотов, а организовывать еще и воздушное прикрытие было некому, да и сложно все это…

В общем, ночь мы промучились, а утром впервые увидели свои новые машины. Было на что поглядеть! Красивые, изящные истребители. Каплевидный фонарь, превосходный обзор, какая-то явственно ощущаемая легкость. Да-а, недаром говорят, что красивая машина – это отличная боевая машина! Эх, еще бы на «Як-3» полетать! Может, когда и придется…

Мы облепили линейку истребителей. Около них мыкалось несколько молодых парней в форме и гражданке.

– Смотри, командир, это, наверное, перегонщики с завода. Пошли поговорим.

– Здорово, ребята! Что такие грустные?

Оказалось, что бардак крепчает и здесь. Недаром с самого зарождения авиации появилась и очень жизненная поговорка «Там, где начинается авиация, заканчивается порядок!». У ребят-перегонщиков и заводских испытателей не было продаттестатов. То ли в суете командировки забыли выписать, то ли они сразу должны были вернуться на завод, в Саратов. А они задержались, и их попросту не кормили. Не нашлось человека, который бы во всем разобрался.

– А ну, пошли в столовку, пернатые! Сейчас разберемся.

Мы устроили шум, стараясь напирать на столовских выпяченными грудями с новенькими орденами. Те что-то слабо блеяли в ответ и ссылались на отсутствующее начальство. На шум подошел комиссар ЗАПа, быстренько разобрался в проблеме, дал своим трюнделей и усадил нас за столы.

– Сейчас вас покормят, ребята! Вы уж не обижайтесь на нас, хорошо?

Столовские засуетились, забегали, и мы дружно застучали ложками. Плотненько так перекусив, мы с перегонщиками вернулись к самолетам. Антоха прилип к худощавому пареньку в гражданке и что-то ему втирал, не закрывая рта.

– Командир! Иди сюда! Я тут с одним человеком тебя познакомлю…

Стеснительный парень робко поздоровался, уважительно поглядывая на мои ордена и медаль.

– Вот, командир, знакомься! Игорь, испытатель с завода. У него на заводе и отец, и мать работают. Он нам поможет аппарат подобрать. Поможешь, Игорь?

– Ага, – кивнул паренек, – а что вам, собственно, надо?

– Чтобы полегче был, мотор чтобы зверь, ну и отделка в общем… Сам понимаешь.

– Вот этот посмотрите… – Он подвел нас к стоящему в конце строя самолету. – Его готовили как именной истребитель для одного Героя Советского Союза, да двигатель забарахлил, а пока с ним возились, Герою другую машину отдали. А на этот новый двигатель поставили, машина – зверь! И чуть-чуть полегче остальных будет – в ней больше дюралевых частей. Рация с передатчиком. Переднее и заднее бронестекло, бронеспинка 9 мм, зеркало для задней полусферы в кабине, что еще…

– А как оружие? Мне ведь и стрелять еще надо, сам понимаешь.

– О-о! Оружие – класс! Ну, пушка тебе знакома, боезапас – 140 снарядов. А вот пулемет «УБС» – универсальный синхронизированный, конструктора Березина, 12,7 мм. Почти что пушка, честное слово. 220 патронов. С двухсот метров пробивает броню в 20 мм, безотказно стреляет в глубоких виражах, боевых разворотах, петлях, бочках и на пикировании. Зажигательно-разрывные пули – просто чудо, с дистанции 200 метров дырки делают – голова пройдет, поражение осколками до 40 сантиметров от точки попадания! Говорю тебе – еще одна пушка у тебя будет, во как. Огонь ведешь кнопкой и спусковым крючком на ручке управления. Стреляешь только правой рукой, левой управляешь мотором при маневрировании. Перезарядка оружия пневмоэлектрическая, не надо надрываться и тянуть трос, как раньше. Обещаю – попробуешь, останешься доволен! Для вас ведь все делали, как говорится – все для фронта, все для победы!