– Нет, – всё же произнесла я, прочистила горло и продолжила. – Он перевернул десятый поток, а надо было восьмой… их разорвало взрывом на секунду раньше, чем он уничтожил орков.

Потрясённые боевики молниеносно обернулись к профессору, ожидая его слов.

– Абсолютно верно, – к сожалению, подтвердил он мою правоту. – Магистр допустил ошибку, которая стоила жизни тринадцати магов. В дальнейшем заклинание было усовершенствовано, и в память за выдающиеся заслуги магистра Амалерта получило его имя. Хартвуд, ваши умственные способности радуют, как и всегда.

О, а вот это он зря…

– Магистр Рахиль с вами не согласится! – насмешливо хмыкнул Эдлер.

А группа некультурно захохотала, потешаясь над той единственной адепткой, которая неизменно заваливала все практические занятия.

Постаралась просто не замечать, игнорировать, как и всегда, но щёки предательски покраснели, веселя одногруппников ещё сильнее.

– Записываем формулу, – пресёк веселье профессор Орвосски.

После Защитной магии было занятие с магиней Роджен. Наша всегда крайне эмоциональная и впечатлительная преподаватель Бытовой защиты сегодня была бела, как мел, пряма, как палка, и немногословна. За всё занятие она ни разу даже не присела, хотя на своё кресло поглядывала с тоской, материал зачитывала без своего энтузиазма, а с дрожью, заиканием и многократным повторением уже звучавшего. Но её никто не осуждал. Даже нам, будущим боевикам, было страшно от одной мысли о том, кто у нас теперь новый ректор. Так что на магиню мы смотрели с сочувствием и пониманием, а уходя со скудными записями, искренне пожелали ей хорошего дня.

Дальше была пара государственного права, монотонное бубнение безразличного к поворотам судьбы профессора Тьеррис и сонливость, скосившая даже самых выносливых среди нас.

И вот сидим мы, кто как развалившись за партами, некоторые вообще беззаботно спали, уныло скрипим перьями, и тут:

– ТРЕВОГА!

Громогласный рёв обрушился с потолка! Кто-то из нас закричал, часть с грохотом свалилась на пол, некоторые вскочили и активировали защитные плетения! Лично я подпрыгнула от неожиданности и зажала вскрик ладонями. Мы просто ничего подобного не ожидали! Никто! И судя по грохоту и ругани, в соседних аудиториях ситуация была идентичной.

А следом за рёвом поднялся заунывный вой, пробирающий до самых костей и заставляющий стены древнего замка мелко дрожать.

Какой кошмар! Нет, это издевательство какое-то! Это!..

– Это что?! – закричал кто-то из одногруппников, большая часть из которых морщилась и затыкала уши ладонями.

– Учебная тревога! – пожилой профессор Тьеррис сообразил первым и указал нам на выход.

Какая ещё учебная тревога? У нас такого в жизни не было!

Но все поспешили на выход. В коридоре мы оказались первооткрывателями, остальные выходить не решались, но почему-то все потянулись за нами.

А на улице… было невесело. Там, у несчастного фонтанчика, заложив руки за спину и прожигая нас холодным взором, стоял лорд Эвертон, и вид его не обещал нам ничего хорошего.

Опустив голову и глядя теперь исключительно на плитку, я вместе с группой прошла через площадь и встала в сторонке.

В итоге вся эвакуация заняла порядка двадцати минут. Когда из замка выбрались последние адепты, на дракона было страшно даже посмотреть.

Он был в бешенстве. В холодном, мрачном, абсолютном бешенстве.

– Плохо.

Одно-единственное слово, разлетевшееся над погрузившейся в тишину площадью.

«Мы все умрём», – пронеслось обречённое в наших головах.

– Можете считать, что вы все только что погибли, не сумев вовремя выбраться из замка.