– Отдай платье, – потребовала севшим голосом, когда Эмбер, пряча его за спиной, отбежала в сторону.

А в следующее мгновение внезапно почувствовала, что не могу шевелиться. Только боковым зрением заметила, что у этой сцены появилось новое действующее лицо. Не знала имени этой девушки, только помнила, что она из ближайшего окружения Эмбер.

– А это не слишком? – неожиданно произнесла Люция, на лице которой сомнение соседствовало с легким испугом. – Нам запрещено использовать магию друг против друга…

– Не будь занудой, – отмахнулась Эмбер и, выразительно изогнув бровь, обратилась ко мне: – Добегалась, бродяжка? Ну точно, ты не только нищенка, но и самая настоящая бродяжка! Тебя сюда не звали, и тебе не место среди нас! Одно твое присутствие в Институте – насмешка над вековыми устоями! Да у тебя, как я слышала, даже искр нет! Так, всего парочка… бездарь! Ну ничего, сейчас я покажу тебе, где твое место.

С каждой секундой ее слова становились все тише и тише. Сперва мне казалось, что она понижает голос, но потом пришло осознание, что дело во мне. В обжигающем гневе, стремительно заполняющем каждую клеточку тела и окутывающем меня плотным коконом. Он застилал сознание, перехватывал дыхание, разрастался со скоростью неукротимого урагана. Я стояла рядом с камином, но в какой-то момент перестала чувствовать его жар. На краю сознания мелькнула мысль, что мое собственное тело стало таким же горячим, как само пламя – но это, конечно, было невозможно…

– Что это?! – как из-за ватной стены донесся до меня вопль Эмбер. – Лайра, прекрати!

– Это не я! – возразила та девушка, что удерживала меня магией.

Все, что происходило дальше, превратилось для меня в неразборчивый, размытый калейдоскоп образов. Казалось, что пламя повсюду. Что оно вырвалось из камина, разрослось, обратилось толстыми канатами и потянулась к тем, кто стоял напротив меня. Сердце тихо билось в грудной клетке, хотя от переполняющих меня эмоций и какой-то необъятной, необъяснимой силы, должно было заходиться в бешеном ритме.

– Что за риах?! – эти, принадлежащие Люции слова, частично вернули мне ощущение реальности.

Когда это произошло, накрывшая меня жаркая волна начала стихать. Зрению вернулась ясность, и я еще успела уловить движение огня. Огня, который действительно вышел из камина и теперь возвращался обратно, оставляя своих несостоявшихся жертв стоять с открытыми ртами.

– Что здесь происходит? – голос вошедшего в гостиную дворецкого прозвучал настолько неожиданно, что вздрогнули все.

 – Пламя, оно… – запнувшись, проговорила Лайра. – Оно вдруг напало на нас!

От взгляда Гая явно не укрылась догорающая в камине ткань, но он сделал вид, что этого не заметил.

– Вы пользовались личными искрами? – спросил он, поочередно глядя на всех, кроме меня.

Очевидно, меня в список тех, кто мог использовать магию, он не включал.

– Нет, – нагло соврала Эмбер. – А если бы и пользовались, это не твое дело!

На откровенную грубость дворецкий отреагировал с легкой прохладцей:

– Ошибаетесь, это как раз мое дело. Я обязан следить за порядком и безопасностью как вверенного мне крыла, так и его обитателей.

– Это была случайность, – уверенно вставила Люция и, не моргнув глазом, сдала однокурсницу: – Лайра действительно использовала магию, находясь близко к камину. Полагаю, она случайно потревожила наложенное на камин заклинание, которое не позволяет пламени гаснуть. Вот оно на несколько мгновений и вышло из-под контроля.

Такое объяснение звучало не слишком убедительно… но, кажется, только для меня. Гая оно устроило, как и остальных участников этой сцены. Конечно, проще было поверить в такую версию, чем предположить, что заставить огонь выйти из камина могла «безродная бродяжка». Хотя я и сама не была уверена, что это так. На меня навалилась какая-то странная апатия и тяжесть – на плечи словно тяжелую плиту взвалили. Захотелось спать.