Делора замолчала в третий раз, и теперь повисшую тишину нарушила я:

– Эти легенды… Ты с ними как-то связана?

Она медленно отвела взгляд от окна и, посмотрев на меня, ответила:

– Они – обо мне.

Ее слова я осознала не сразу, они попросту не укладывались в голове. Одно дело обладать магией и совсем другое – принадлежать к неким сверхъестественным существам. Даже во мне, имеющей магический дар, укрепился стереотип о том, что все они являются опасными.

– В каком смысле – о тебе? – уточнила я, хотя и так все прекрасно поняла.

От Делоры не укрылась моя реакция, и она грустно улыбнулась:

– Мой народ является одним из древнейших. Друиды испокон веков жили в лесах и принимали у себя тех, кто нуждался в помощи. Во время «Чистки» мы старались укрывать других магов, хотя и сами подвергались гонениям. Лес, наш вечный дом, прятал нас от охотников, но даже он не сумел защитить всех. Некоторые из нас умели обращать часть души ланью или оленем и посылать ее к тем, кто сбился с пути. Так заплутавшие путники находили к нам дорогу.

Задавая очередной вопрос, я чувствовала себя несмышленым младенцем:

– Можешь объяснить, что значит обращать часть души?

– Не могу. – Уголки губ Делоры приподнялись. – Скажу лишь, что лань – символ душевной чистоты. Этот знак является добрым и никогда не приведет к верной гибели, как теперь принято считать.

Вначале я подумала, что мне кажется, и несколько раз моргнула, желая развеять наваждение, но через пару секунд убедилась, что действительно это вижу. Не знаю, послужил тому завораживающий рассказ или то пробудился мой дар, но я увидела, как на голове Делоры появились полупрозрачные оленьи рога – большие и ветвистые. Меж ними, точно искусное кружево, висели тончайшие нити паутинок с поблескивающими каплями росы. Кожа девушки-лани будто светилась изнутри, а на ее лице появился мерцающий узор, похожий на переплетение стеблей и листьев.

Где-то на улице послышались голоса, и все это исчезло, но увиденное накрепко отпечаталось в моей памяти.

– Наверное, вернулся Дженкинс, – предположила Делора, привстав с места. – И не один.

Последовав ее примеру, я посмотрела в окно и увидела подъехавший к воротам экипаж. Вскоре из него вышел дворецкий, а следом за ним спустилась невысокая худенькая девочка, закутанная в длинный плащ. Ее я узнала сразу. Даже не требовалось видеть лицо, чтобы понять: это тот самый ребенок, которого я встретила в городе. Еще тогда мне показалось странным, что Дженкинс говорил о ней так, словно знал лично. Кажется, упоминал, что в городе о девочке заботятся. Теперь же выходило, что она действительно связана с кем-то из обитателей Сторм-Делла.

– Пойдем посмотрим? – предложила Делора, уже устремившись в сторону выхода.

Мне хотелось продолжить разговор, но, видя решимость девушки уйти, возражать я не стала. Покинув библиотеку, мы быстро прошли по коридорам и оказались в холле как раз в тот момент, когда Дженкинс и девочка вошли в дом. Здесь их уже встречала Оливия, которая тут же бросилась вперед с распростертыми объятиями.

– Банни, солнышко! – не сдерживаясь, воскликнула она и присела перед девочкой. – Как же я по тебе скучала!

– Я тоже скучала, мама, – раздался тихий низковатый голосок, и тонкие ручки обвились вокруг шеи горничной.

Надо же, думала я, наблюдая за этой сценой, мне никогда бы и в голову не пришло предположить, что их связывает близкое родство. Оливия с дочерью были совершенно не похожи, более того – разительно отличались. Как цветом волос, глаз, так и чертами лица.

– Отведи ее наверх, – в своей обычной бесстрастной манере велел дворецкий. – И смотри, чтобы она не болталась по дому просто так.