– Мне-то все равно, а вот тебе ее лучше остерегаться.

Наставница абсолютно права: Беломорская непременно станет кумиром среди дракониц, и любимицей у учителей. В угоду ей (если я ей хоть чем-то помешаю) мою жизнь могут превратить в кошмар, а с учетом проявленного ко мне внимания Матвея этот вариант кажется наиболее вероятным. Но одна мысль о том, что я должна бояться ее, наполняет меня гневом и жаждой войны.

«Я знала, что так и будет в Академии, но я не могу позволять унижать себя, я не могу молчать!» – пульсировало в голове, пока я провожала глазами стройную фигурку, окруженную кучей любящих родственников.

21. Глава 21. Избранные

Следующим пунктом нашего маршрута была библиотека. Я думала, что довольно насмотрелась на величие Академии, и ничто меня не удивит. Однако я ошибалась, и была рада собственному заблуждению: эту библиотеку не зря называли величайшей в мире, и оказаться здесь было мечтой многих драконов.

– Элиф, дорогая, прикрой рот, это неприлично, – прошептала Аглая.

Она понимала мои чувства, но не могла удержаться от тихого смешка.

– Просто невероятно!

Стеллажи терялись так высоко, что у меня кружилась голова, и длинные полки были заставлены книгами, книгами, книгами... О, небо, неужели правда я буду здесь учиться несколько лет, сидеть в великой библиотеке, изучая и готовясь к занятиям?!

– Элиф, а ты знала, что у всех драконов есть доступ в библиотеку, не только у учеников Академии?

– Нет. Это как?

– Здесь собрано величайшее собрание в мире, и именно по этой причине здесь часто бывают ученые, законники, да и просто посетители. Однако попечительский совет добился многих ограничений, чтобы обеспечить вашу безопасность.

– Будь у меня возможность, я все свободное время здесь проводила бы.

– Так и будет, как только начнется учеба – ты взвоешь от нагрузок, не вылезая из библиотеки, отчаянно разыскивая нужную информацию!

Усмехнулась, но ничего не ответила. В пансионате Матильды я о таком даже и не мечтала. Хотя ее библиотека и считалась одной из крупнейших в округе, уже к пятнадцати годам я сто раз перечитала наиболее значимые книги (кроме дамских романов, спрятанных опекуншей более надежно).

Тут к Аглае подошла прислужница, и наставнице пришлось оставить меня «на несколько минут». Она попросила «никуда не уходить, постоять и полюбоваться книгами на соседней полке», и быстрым шагом удалилась.

– Вы выглядите непревзойденно, сударыня! – раздалось в соседнем ряду.

Я не придала бы значения воркованиям по поводу «непревзойденности» очередной драконицы, но в следующую секунду услышала голос Ярославы, заставивший вздрогнуть от неожиданности.

– Я и вчера выглядела отменно, но «Звездопад» и приглашение на танец достались смертной, – с хорошо скрытым, но прорывающимся раздражением возразила Беломорская. – Не знаю, в чем тут дело, но сейчас меня наконец-то представят Матвею, и я должна всецело приковать его внимание к себе!

– Эта человечишка – бледная мышь, серость, примитивная, как и все они, – с чувством откликнулся третий голос. – А ты такая яркая, и достойная, как только он тебя увидит, тут же всех позабудет!

Голоса отдалялись, и я неосознанно пошла за ними, едва дыша, чтобы не выдать себя. Странно, но их оскорбления как-то... не оскорбляли. Наоборот, раз меня так интенсивно поливают грязью, значит, видят конкурентку!

– На примере брата я видела, как смертные могут вскружить драконам голову, – хмуро произнесла Ярослава, – но Матвей не такой, как Ярогнев.

– Ваш брат...

– Мы не на светском приеме, и можем называть его выходки своими именами! Он совершил достаточно ошибок, и ему крупно повезло, что многое не дошло до ушей столичных сплетников. Однако у Матвея нет темперамента Морских Штормов, наоборот, от него исходит мир, уверенность, мягкая сила, которая, однако, могущественнее любых бурь, ведь звезды вечны, и его сила исходит от вечности.