– Вы правы, сударь, – безупречно поклонился Матвей, и пригласил меня на второй танец.

– Забавная ситуация, – сказал Александр, когда мы вдвоем направились в зал. – У вас есть приглашение на второй танец, а на первый – нет.

– Тогда вам придется взять этот труд на себя, сударь.

– Всенепременно, сударыня Стрелицкая. Позвольте ангажировать вас на первый танец!

14. Глава 14. Тяжесть

– С радостью, – согласилась я, хотя танцевать с ним совсем не хотелось.

– Сударь Ясногоров – приятный юноша, и, очевидно, вы познакомились до этого дня, но когда, позвольте поинтересоваться? Разве вы не из разных уголков нашей державы?

Началось. И сколько еще мне придется отвечать на подобные вопросы?!

– Мы познакомились недавно, но молодой человек действительно успел себя зарекомендовать с лучшей стороны.

– Настолько, что вам предоставили фамильную драгоценность?

– Диадему мне предоставила лично госпожа Тобольская, урожденная Ясногорова, после того, как узнала, что дом мод решил в этом году унизить учеников из людей.

Мои слова попали в цель: ироничное выражение сменилось абсолютной серьезностью.

– Что вы хотите этим сказать? На мой взгляд ваш наряд превосходен.

– И его мне тоже предоставила госпожа Тобольская. Платье от госпожи Ламбер было настолько уродливым, что даже служанки шарахались от него в ужасе. Появиться в такой вульгарной тряпке было бы верхом неприличия, не думаю, что женщины из нижайших слоев осмелились бы такое надеть.

Его губы изогнулись в жесткой усмешке.

– А мы-то гадали, почему устроители торжества не придумали ничего хуже, чем представить нас всех вместе, а не поодиночке. Оказывается, они решили отыграться на вас!

– Именно, и моя наставница – давняя знакомая госпожи Тобольской, – предприняла все возможные меры, чтобы спасти ситуацию. Чем и привлекла внимание сестры сударя Ясногорова, которая в свою очередь сумела спасти меня от позора.

Разумеется, все было несколько иначе, но нужно было выкручиваться, не причиняя вреда своей репутации. Да и дружбу учеников из людей нужно завоевать, раз мы будем учиться среди драконов.

– Какая ситуация, однако, – задумчиво произнес он. – Но ведь и доказать ничего не получится, и некому доказывать. Выходит, эта диадема оградит вас от дальнейших унижений со стороны совета, но, боюсь, ученики (и особенно ученицы!) не простят вам сегодняшнего триумфа.

– Поверьте, это лучше позора, который ждал бы меня в том платье.

Уловка подействовала, и Александр перестал вести себя снисходительно по отношению ко мне. Это помогло держать лицо, когда мы заняли свои места за столом, и каждый присутствующий пытался разглядеть меня, притворяясь, однако, что вовсе меня и не замечает.

Рядом возникла служанка Тобольской:

– Сударыня, позвольте я сниму диадему, чтобы она вам не мешала.

Признаться честно, я испытала облегчение, когда тяжелый металл сняли с моей головы, но в то же время было жаль расставаться с украшением.

– Не волнуйтесь, – ободряюще произнесла девушка, увидев, наверное, мой огорченный вид, – после ужина я снова вам ее принесу. Просто так здесь положено, в головных уборах и диадемах за столом находиться запрещено.

Я поблагодарила ее за любезность, и попросила передать благодарность госпоже Тобольской, которую мне не удалось увидеть.

– Разумеется, сударыня, – ответила девушка, и с книксеном удалилась.

– Готов признать, семья Ясногоровых проявила себя достойно.

– Жаль, что отсюда не видно госпожи Катерины.

– Отсюда вообще мало что видно, совет предоставил людям не самые лучшие места. Хотя, с другой стороны, здесь можно отдохнуть от того навязчивого внимания, которым мы и так сегодня не обделены.