Он был прав. Нам нужна была любая помощь, поэтому мы скрепили договор кровью, дали кровавую клятву, что никто никогда не узнает о той цене, за которую был куплен мир…

- Мудрое решение. Мир не продается за бесценок! – заметил тогда ректор, улыбаясь нам и сворачивая подписанный договор. – Он – слишком хрупок, слишком шаток и слишком дорог для тех, кто за него сражался. Вы обязуетесь не вмешиваться в дела Академии, особенно если речь идет об Играх Крови. Мы обязуемся держать все в тайне и помочь вам в вашей борьбе.

Нам казалось, что цена не так уж и велика. Я до сих пор вспоминаю, как вампиры выбирали самых красивых рабов, выращивали их в отдельных покоях. Люди называли их «дорогое вино». Я помню, как был в гостях у одного знакомого. «Вам какую?» - усмехнулся хозяин, показывая свой «кровавый погреб». Гости долго выбирали, и выбрали. Рабыне завязали глаза, а она не знала, что ждет ее. Ее руки связали, а ее саму за руки подвесили обнаженной в центре комнаты, бросив повязку на глаза.

- Кто первый? – спросил хозяин, проводя рукой по ее шее… Гости настаивали, чтобы первым был хозяин. Он медленно стал целовать ее вздрагивающее тело, облизывать его, а потом резко вошел в нее, захлебываясь ее кровью из прокушенной шеи… Он насиловал ее, упиваясь ее кровью и жалобными стонами, а когда закончил, отдал гостям… Они терзали бедную девушку, пили кровь, а стоны жертвы с каждым новым насильником становились все тише и тише. Я помню, как вампиры сидели сытые и довольные, нахваливая гостеприимство хозяина, а в тишине на пол по еще некогда прекрасному телу стекали капли крови… Кап-кап! Кап-кап!

И мне до сих пор кажется, что где-то каплями капает кровь красавицы, которая еще недавно доверчиво склонила голову в раболепном поклоне господину. Она не знала, ей ничего не говорили….

Скоро рассвет, а слуги уже закрыли все окна, заставив вспыхнуть свечи. А время теперь для меня измеряется каплями крови… Я мысленно меряю его теми каплями, которые отделяют миг от вечности. В оргии я не участвовал, поэтому хозяин подарил мне, как почетному гостю, окровавленное кольцо с ее тонкой и нежной руки.

- Моя дочь… Моя единственная дочь…, - Ричард поднял глаза, тяжело дыша. Он бросил письмо из замка. – Почему именно в этот год? Почему не годом позже! Я – плохой отец! Я запретил ей, но она меня не послушалась! Я говорил ей, что  ей не место в Академии! Может, есть в договоре лазейка? Можно ли как-то вытащить оттуда мою дочь… Она ведь наследная принцесса!

- Знаешь, дети они такие… Чем больше им запрещаешь, тем больше им хочется запретного, - произнес я, глядя на свою иссохшую руку с кольцом - напоминанием. – Я помню этот договор наизусть. Дампиры оказывают нам помощь в обмен на то, что один раз в десять лет в Академии не бывает выпуска… Все, кто попадает туда – исчезают навсегда. Об их судьбе никто не знает. И мы должны молчать и делать вид, что все идет так, как должно быть…  Но если хочешь, можешь перечитать его! Вот он!

Я достал свернутый лист и протянул его Ричарду.

«… условие нашей помощи. Раз в десять лет мы проводим Игры Крови. Вы предоставляете нам с каждой стороны двадцать пять мужчин и двадцать пять женщин обеих рас. Их дальнейшая судьба не должна вас интересовать. Сословие и происхождение для нас не играют никакой роли. Ровно на год Академия закрывает доступ в нее для внешнего мира. Данный договор, точно так же, как и Игры Крови держится на вашей клятве. Последствия разглашения клятвы вы знаете».

- Я же не мог ей сказать напрямую! – задохнулся Ричард, а я пытался его утешить. – Это была наша самая большая ошибка… Я так люблю свою девочку… И я не хочу представлять, что будет твориться с ней в Академии… Ее некому будет защитить… Она такая маленькая и беззащитная… Я потерял ее навсегда…