— Сме-е-ерть…
— Сме-е-ерть охотнику-у…
— Растерза-ать…
— Разорва-ать на ча-асти-и…
— Вы-ыпорши-ить…
— Уби-ить охотника-а…
В тяжелом наэлектризованном воздухе появился отчётливый запаха разложения, затем примешался запах тлена и серы. Две пары кроваво-красных точек загорелись в бездонной черноте. Следом за ними ещё дюжина таких же. Кем бы ни были эти твари, они внимательно следили за охотником, а охотник следил за ними.
— Ты же понимаешь, — буднично продолжил черноволосый, чем вернул внимание Сеневски к себе, — что сможешь играть в эту игру лишь до тех пор, пока Самаэль считает тебя незначительным препятствием на своем пути.
Роял зло скривился:
— Так ты один из прихвостней этого ублюдка?
Незнакомец широко улыбнулся и, наконец, посмотрел на собеседника. Теперь мужчина смог рассмотреть, как неестественно выглядели его глаза.
— О да, я один из его верных псов, чего нельзя сказать о некоторых из вас…
— Что? О чём ты?
В тот же момент тело незнакомца начало обращаться чёрной густой тенью тем самым сливаясь с наступающим со всех сторон мраком. Его чёрные глаза утонули во тьме, остались лишь неистово горящие золотым оттенком радужки.
— Предупреждаю первый и последний раз, охотник. Оставь это дело, если не хочешь увидеть, как твою семью разрывают на части адские псы… Или… — голос незнакомца превратился в эхо, разнёсшееся во тьме. Он едко усмехнулся: — Ещё что похуже…
Саневски не мог оторваться от этих чудовищных глаз, как не старался. Спустя мгновение всё тело сковал холод. Неестественный, парализующий. Гомон из хрипов, рычаний и утробного сводящего скулы воя усиливался с каждой секундой. Что-то коснулось его руки, что-то… холодное, мокрое и, кажется, мёртвое. Он не видел. Не мог посмотреть. Это что-то схватило за запястье, пытаясь то ли утянуть охотника вниз, то ли вскарабкаться по его телу. Следом за одним нечто присоединилось ещё одно. Затем ещё и ещё, пока они не облепили его со всех сторон, погружая в облако омерзительного выворачивающего наизнанку зловония смерти. Саневски чувствовал их мерзкие ледяные и влажные пальцы на своём лице, шее, они даже пытались забраться ему в рот, нос и глаза. Однако мужчина по-прежнему не мог пошевелиться, не мог отвести внимания от этих жутких дьявольских жёлтых точек, что продолжали гореть перед ним в бездонной тьме. Не мог даже закричать. Мозг пронзила острая стрела ужаса. И всё ж, где-то на задворках рассудка блуждала здравая мысль: этот страх ему не принадлежит. Он навязан чужой волей…
«Очень сильной волей…» — пронеслось в мозгу и исчезло в хаосе других внезапно взбунтовавшихся мыслей.
И лишь в тот миг, когда жуткая полуразложившаяся и обезображенная морда одной из тварей появилась перед взглядом Рояла, тем самым перекрыв собой горящие жёлтым точки, охотнику удалось закрыть глаза…
Ещё мгновение… и всё исчезло.
Мычание и хрипы чудовищ, их отвратительные прикосновения, попытки разорвать охотника на части, как они и обещали с самого начала; запах разложения и серы; гнетущая атмосфера иного, чужеродного мира, что каким-то непостижимым образом на короткое время перенёсся в мир людей; влияние незнакомца… этих безумных дьявольских глаз.
Всё вернулось на свои места. Стало прежним.
Саневски открыл глаза, когда услышал негромкую музыку, льющуюся из старого приёмника. Обернулся, посмотрел на мужчин за дальним столиком. Они всё также продолжали свою беседу, словно секунду назад ничего не произошло. Перевёл внимание на женщину-бармена. Она, прекратив натирать прилавок, подняла вопросительный взгляд: