Рывком отведя свободную руку назад, Стоун всадил глубоко в горло противника лезвие ножа. Оно вошло по самую рукоятку, после чего Джордан двинул лезвие вбок.

Кровь потоком залила ему руку.

Мужчина сразу обмяк. Джордан сбросил с себя безжизненное тело и сел на корточки. Он не отрывая глаз смотрел на Эрин, стоявшую в саркофаге с короткой кривой саблей в руке. Джордан понял, что она собирается выбраться из саркофага, чтобы помочь Маккею, лежащему в другом конце усыпальницы. Но помочь тому не мог уже никто. Так же как и Перельману, лежащему рядом с ним на полу с вырванным горлом.

Джордан, ударив изо всей силы ногой напавшего на Маккея, столкнул его с тела своего сослуживца. Заметив позади Эрин какое-то движение, он мгновенно повернулся в ее сторону.

Позади нее маячила какая-то тень.

Он бросился к Эрин, но чья-то рука удержала его, отодвинув в сторону. Это выглядело так, будто автомобиль, мчавшийся на недозволенной скорости, вдруг резко затормозил. Джордан, потеряв равновесие, ткнулся в стену.

С изумлением он увидел священника, буквально пролетевшего мимо него, сбившего Эрин вниз на дно саркофага и налетевшего на человека, приблизившегося к ней с вполне ясными намерениями. Он ударил его плечом и отбросил назад с такой силой, что тот врезался в мумифицированную девочку на стене. Высохшие кости с треском рассыпались, не выдержав такого удара, а самого Корцу отбросило на шаг от стены.

Его противник, извиваясь в корчах, повис над землей, пригвожденный к стене. Тупые концы арбалетных стрел, вошедшие в его тело, удерживали его на весу. Наконечник одной стрелы торчал у него из горла. Он вцепился в него пальцами. Кровь пузырилась в ране, словно в кипящем котле.

Корца подошел к нему и одним мощным ударом перерубил ему шею.

Джордан, с трудом поднявшись с земли, встал на колени и осмотрелся вокруг. Преподобный стоял у стены, его спина под разорванной сутаной сгорбилась. Черная кровь, стекающая с кинжала на пальцы, капала на землю. Джордан не мог понять, сколько крови вытекает из ран, полученных самим священником.

Он поднял с земли свое оружие и, спотыкаясь, направился к Эрин. Не было никакого смысла подходить к кому-либо из его команды. Он узнавал смерть с первого взгляда и сейчас мог с уверенностью сказать, что в усыпальнице оставались живыми лишь три человека: Корца, Эрин и он сам.

Джордан держал падре под пристальным наблюдением, не будучи уверенным в том, что он на их стороне.

Распахнув свою длинную сутану, Корца опустился на колени и склонил голову, словно в молитве, – но сейчас эта поза была вызвана не молитвой. Он что-то искал на полу. Когда падре встал, то подобранный им предмет мгновенно исчез в складках его черной сутаны.

Кукла девочки исчезла.

Вместо того чтобы поинтересоваться, в каком состоянии Эрин, он поднял куклу? Джордан решил отказаться от дальнейших попыток определить, что за человек этот священник.

– Эрин? – произнес он, подойдя к ней.

Она, не выпуская из рук сабли, метнулась к нему.

– Да это же я, – успокоил ее Стоун, отводя в сторону оружие и поднимая обе руки с растопыренными ладонями.

Ее расширенные глаза сузились, взгляд сосредоточился на нем. Через секунду она опустила саблю. Джордан осторожно взял клинок у нее из рук и бросил его на пол. Эрин резко отступила в угол; лицо ее было белым, глаза, казалось, ничего не видели. Стоун поднял ее на руки и сел, опершись спиной о холодный камень и усадив ее на свои колени. Провел руками по ее телу, ища раны. Эрин казалась невредимой.

Священник подошел к ним. Рука Джордана инстинктивно потянулась к кобуре пистолета, вторая рука обвила Эрин. Какие у него намерения?