– Я бы могла сделать сама, но время… – Теперь Лилия похлопала себя по бедру, вероятно, в кармане лежал смартфон.

– Да, некогда распинаться, поехали.

– Сперва покажи.

– Не доверяешь?

Лилия передернула плечами, отчего пиксели на плаще зарябили, меняясь местами. Завораживающая игра света сбила меня с толку, и я со скрипом расстегнул молнию. Ладонь скользнула по потеплевшему стеклу, будто растительную кровь только что откачали у живого человека. В мрачных серых глазах охотницы зажегся огонек искреннего любопытства и нетерпения. Она протянула руку, чтобы завладеть пробиркой. Наши пальцы встретились.

– Не отдашь? – Лилия нервозно облизала губы.

– У меня есть кое-что еще. – Я не торопился отпускать. – Алиса вырастила необходимые микробы. Склянка с порцией таких у меня с собой.

– Вот как. Бактерии, выделяющие особый фермент. – Лилия уставилась на меня то ли с благодарностью, то ли с восхищением. – Мой консервант тоже содержит ферменты. Осталось сделать так, чтобы они не подрались. Я думала, что в ее чашках Петри мои образцы… и стащила всего два.

Ее лицо приблизилось на неприличное расстояние, и губы шевелились недалеко от моих:

– Что ты хочешь там увидеть?

– Как новые технологии освобождают людей.

– Каждый в нашем исследовательском центре – добровольно.

– Тем не менее.

– А ты? – Лилия невесомо скользнула липкой помадой по моей щеке. – Добровольно? Ты здесь только ради той вампирши. Так ведь, Радомир?

– Эдита хочет затащить ее в Золотой город. Вампирица – мой пропуск.

– Мы даем вампирам пищу. А в Золотом городе алхимики растащат Северину на куски.

– Пусть так. – Собрался с силами, чтобы произнести твердо, но голос предательски охрип. Я закашлялся.

– Почему? – Лилия спросила так, что я понял, речь не о моем желании передать поганку на опыты старикам.

«Почему не я?», «Почему она?», «Почему ты влюбился в убийцу?», «Почему тебе не нравится вся из себя умная охотница?» – столько смысла в одном слове. Столько оттенков в интонации. Столько правды в напряженных руках и дрогнувших губах. Но как ответить на вопрос, который всегда ставит в тупик, ведь не имеет четкого ответа?

– Биохимия, – ляпнул глупость, с которой внутренне не соглашался. – Интересная наука. Но алхимия куда занимательнее, согласна? Думаю, причина в алхимии. Ведь инстинкты вампиров подчинены именно ей. Как и моя жизнь. Я здесь только благодаря алхимии.

– Как и вампиры, – кивнула Лилия, но вместо того, чтобы отпрянуть, накрыла мой рот поцелуем. Я застыл, позволяя ей понять, что не откликнусь. Не смел оттолкнуть, чтобы не разозлить. Ее ресницы защекотали щеку, когда она наконец отодвинулась и без капли смущения заявила: – Подумала, вдруг почувствуешь разницу. Не понравилось и ладно.

– Едем, – поманил ее к мотоциклу.

Harley фыркнул, принимая вес двух пассажиров. Крупные руки охотницы обвились вокруг моей талии и сжались до побелевших костяшек. Полная грудь прижалась к спине, даже через толстую кожу куртки и теплый свитер я ощущал, как часто она вздымалась.

– На перекрестке прямо, на следующем направо, – выдохнула Лилия. Слова едким туманом забрались под шлем.

И все-таки ей не было все равно. Она тщательно сдерживала настоящие эмоции, чтобы казаться высокомерной и безразличной ко всему человеческому. Ей лишь хотелось выглядеть лучше и выше других, особенно поганцев. Но внутри, скукожилась обычная девчонка. Та, которую заперли за высоким бетонным забором.

Мы подъехали к полигону, на котором прежде часто тренировали Мецтли. Его тоже скрывал подобный забор.

– И почему сразу не встретились тут?