— Вступил в брачный союз, — холодно поправила Алаур, — это только политика, наместник. Она не делает меня вашей настоящей женой, — тем не менее Алаур опустилась на подлокотник кресла, как и предложил супруг. Скованность ее бросалась в глаза. Данаг лишь надеялся, что вино подействует на эльфийку положительно.

— Принял в семью, — примирительно предложил Данаг и протянул супруге бокал.

Алаур вздрогнула.

— Среди дроу ваши слова имели бы особый смысл.

Данаг опустился на край стола, желая оказаться поближе к собеседнице.

— Я не дроу, — сказал он, — и не хотел сказать ничего плохого.

Он прикоснулся к губам собственным бокалом и замер, наблюдая, сделает ли глоток Алаур. Та точно так же лишь делала вид, что пьёт. Вино оказалось лишним поводом, чтобы замолкнуть.

— Алаур…

Королева вздрогнула и устремила на вампира взгляд прищуренных глаз.

- Мы ведь можем не усложнять себе жизнь.

— Согласна, — Алаур кивнула, — мне не нужны сложности.

— Тогда поговорите со мной. Ведь теперь вы моя супруга.

Алаур пожала плечами и отвернулась.

— Не уговаривайте меня. Два дня назад вы едва не превратили в прах моё королевство. Мою жизнь вы уже смешали с грязью, если вы ещё не знаете об этом. Так что вы не тот, кого я хочу видеть своим собеседником.

Данаг до сих пор не смотрел на вещи под таким углом. Для него самого политический брак выглядел лучшим вариантом перемирия, но внезапная мысль поразила его.

— У вас был возлюбленный? — спросил он.

— Что? — от удивления маска отстранённости на красивом лице пошла трещинами.

— Вы так несчастны, потому что я разрушил ваши планы?

— Не говорите глупостей, — Алаур поморщилась. — Если вы плохо знаете местные сплетни, то я стала вдовой в тот день, когда вы осчастливили меня своим предложением.

— Я сожалею.

— А я — ничуть. Моего прежнего супруга звали Элауг Эт Зау. Он был неумным и стервозным. Что и привело меня туда, где я теперь.

Данаг усмехнулся. Он и вправду плохо знал обычаи дроу и кухню их двора.

— Но тогда почему в ваших правах на трон сомневаются? — спросил он, не замечая, как разговор переходит на дела государственные, а не личные.

Алаур подняла брови.

— Потому что по крови я не принадлежу к дому Миллении. Мой дом, д’Хану, был первым до того, как Милления его уничтожила. Как вы верно угадали, — Алаур усмехнулась, — я была тогда лишь младенцем. Миления оставила меня при себе, чтобы затем укрепить права на власть через династический брак. Но если бы д’Хану выжили, мои шансы на престол были бы весьма невелики. Мою значимость определило лишь то, что я осталась последней. Было время, когда я хотела отомстить и занять её место — но эти дни давно прошли. И уж подавно я не пожелала бы стать королевой дроу в такой момент, как теперь.

Она отвернулась и уткнулась взглядом в череду мозаик под потолком — такую же, как та, что она видела в своих покоях. Впрочем, возможно, это были другие сцены… Алаур не знала.

— Я догадываюсь, почему королевой назвали меня. Но это ничего не меняет. Королеву делает не кровь. И если уж я здесь, мне придётся победить.

Данаг усмехнулся.

— Согласен. Уж поверьте, я видел достаточно королев, чтобы судить. А кроме того, — он потянулся и взял в руки запястье Алаур, — я поставил на вас. И вы не имеете права проиграть.

Алаур медленно повернулась к нему и вгляделась в лицо Данага. Сейчас перед ней был не тот капризный вельможа, которого она встретила во время битвы. С лица вампира сошло напускное высокомерие, прекратились его идиотские шутки…

— Я вас не узнаю, — честно сказала Алаур.

Данаг пожал плечами.