— Успокойся, крош-шка, — шипит Натаниэль Дамирович прямо в ушко, и я теряюсь, накрыв огромную мужскую ладонь, лежащую на моей талии, своей маленькой ручкой. — Мы не обидим, — дополняет он и неожиданно лижет мочку, мягко прикусив её клыками. — Ты же нас знаешь…

Замерев, как мелкий зверь перед огромными хищниками, внимаю каждому слову, вслушиваюсь в их дыхание, чувствую каждое прикосновение, откликающееся во мне жаром. Нет, это точно не возбуждение, не стыд. Это то самое ощущение, когда тебя будто плетью ударили, и теперь кожа горит.

Лицо Кирилла оказывается совсем близко:

— Я мог бы стереть память о том, чего ты так сильно испугалась, если ты этого хочешь, малышка, — Кирилл Евгеньевич с тенью беспокойства вглядывается в моё лицо. Он не шипит, но всё равно разговаривает с акцентом. Словно что-то во рту мешает говорить. Наверное, клыки.

— Н-не надо, — произношу одними губами, но оба босса кивают.

Они меня услышали.

— Отпустите, — робко продолжаю я, — я никому о вас не расскажу! Клянусь!

— Даша, дело не в этом, — улыбается Кир.

— Мы просто не хотим, чтобы ты нас боялась, — поддерживает Натаниэль Дамирович.

— Какая вам разница, буду я вас б-бояться или нет?

Губы дрожат. Я не могу справиться с собственными эмоциями. Страх захлёстывает разум, не даёт противиться и думать.

— Большая, — заключает Кирилл. Опускает карий взгляд, обрамлённый пушистыми ресницами, и вновь поднимает его на меня. — Мы давно хотели признаться, Даша, но не знали, как рассказать о том, кто мы. Теперь, когда ты знаешь…

— Теперь мы готовы поделиться с тобой, — продолжает Натаниэль.

— О чём вы? — я трепыхаюсь в их руках, но мужчины только прижимаются ближе.

Нат так и остаётся стоять сзади. От него становится всё жарче, а вот Кир, кажется, придвигается совсем близко, вплотную. Оглаживает подбородок, щёку и заправляет выбившийся из причёски волосок за ушко. Натаниэль Дамирович тем временем прижимается губами к выступающей жилке на шее, а затем втягивает воздух, принюхиваясь.

— М-м-м, — блаженно мычит Нат. — Как вкусно ты пахнешь, малышка! Невозможно устоять! Не знаю даже, как мы выдержали два с половиной года…

— Это было самое томительное, самое тяжкое ожидание… — томно произносит Кирилл Евгеньевич и неожиданно накрывает мои губы своими, положив руку мне на затылок. Так я точно никуда не денусь.

На вкус Кир оказывается солоноватым и немного горьким, но это придаёт ему пикантности. Если вспомнить, мужчина старше Натаниэля и, хоть является очень красивым шатеном, старается брать людей не внешностью, а харизмой. В Кирилле любая женщина сможет найти опору. Ту самую, настоящую. В нём присутствует и мужской стержень, и твёрдый характер наряду с принципиальностью. В общем, человек-дело. Сказал — значит, сделал. Не сказал — тоже сделал.

Не желая сдаваться напору вампира, я кладу одну ладошку на его грудь и пытаюсь отодвинуть его, однако, Кира это только больше раззадоривает. Мужчина усиливает напор и проникает в рот кончиком языка.

Поморщившись, я силой отодвигаю крепкое тело от себя, разрывая недолгий, но довольно настойчивый поцелуй.

Успев заглянуть в потемневшие карие глаза старшего начальника, чувствую, как Нат разворачивает моё податливое, ещё не отошедшее от шока, тельце, и тоже прижимается к моим губам.

Не теряя времени даром, Кирилл приникает ко мне со спины. И пока такие же солоноватые, но при этом терпкие, как вино, губы целуют с неменьшим напором, мужчина успевает забраться ко мне под вязанную кофту и погладить оголённый животик. Я вздрагиваю. И уже не от страха. От чего-то большего.