Мне никогда не нравилось, когда кто-то пытался отобрать у меня свободу. Но в руках Марка я была готова отдать ему себя полностью. Мне было плевать, что он может мне что-то не дать, ведь он давал мне гораздо больше. Себя, ласковые и приятные слова, обещания и целый мир, в котором я чувствовала себя безопасно. Чувствовала себя любимой, желанной и… влюблённой.

— Завтрак в постель! — радостно объявляю, опускаясь на кровать рядом со спящим Марком.

— А? — сонно отзывается, даже глаза не открывая. Переворачивается на другой бок и громко стонет. — Моя голова… О боже! — кривится и скулит от боли.

— Я таблетку принесла и воды, — улыбаюсь, глядя на голую мужскую спину, на которой оставила парочку своих меток. Да и на ягодицы, которые виднеются из-под одеяла.

— Да? — поворачивается ко мне обратно. — Я знал, что ты хороший человек, Злючка. Знал, что не ошибся в тебе, — привстаёт и берёт с подноса воду и таблетку. — А эта где?

— Кто? — нахмуриваюсь.

— Эскортная. Подруга твоя. Далия.

— Она мне не подруга, — закатываю глаза. — И она уехала.

— Круто, — вздыхает, забирая с подноса один капкейк. — Американо?

— Да, — киваю активно головой, ожидая оценки своему первому приготовленному кофе и плевать, что его машинка сделала. Я так, может, участвовала. Чашечку подставила и кнопочку нажала. — У тебя единственная затёртая клавиша на аппарате — это «Американо».

— А ты умная, как Шерлок, — подмигивает, ослепив своей ленивой и такой прекрасной улыбкой, что хочется, как принцессе из мультика, вздохнуть на этот жест и… замереть, лишь бы эта улыбка не исчезла.

— А то!

— Реально круто, что Далия догадалась сама уехать, — говорит, жуя капкейк. — Ненавижу, когда бабы после ночи остаются. Мозг мне делают, и без того страдающий от похмелья.

— Н… не поняла.

— Что здесь непонятно, — прыскает. — Не люблю, когда продажные девки остаются у меня после совместно проведённой ночи. Они потом отношений хотят, любви и того подобного. А я таким себя точно не планирую связывать. Я ищу не ту, что будет меня за бабло любить, а ту, кому нужен буду я. Таких девушек сейчас очень мало, но я найду. Я верю в это. Мой отец же нашёл. Дядя. Чем я хуже?

— Далия уехала ещё вечером, — произношу, понимая, что он не помнит. Не помнит того, что я с ним была этой ночью. Он считает, что переспал с ней, а не со мной. А как же… Как же его слова? Его обещания? И… наша ночь?

— Да? Вечером? А мы с ней?.. Ты не знаешь?

— Вы с ней не спали, — раздражённо кидаю. — Только целовались. Близости между вами не было.

— Да? — повторяет свой вопрос второй раз, ухмыльнувшись. — Вообще ничего не помню. Мы пили вино, и меня что-то отрубило быстро. Потом мы вроде в спальню шли, — вспоминает, скривившись. — Мы легли на кровать, а потом… а потом вон ты с завтраком.

Чёрт! Далия могла ему что-то подсыпать!

Но он же со мной говорил. Он был явно в своём уме. Он именно со мной общался, а не с Далией. И во время нашей близости моё имя шептал. Так… почему он не помнит?

Хочется кричать! Или ударить его за то, что не помнит меня.

— М-м… ясно, — поникаю. — Вообще ничего? Даже того, что мне говорил?

— А что я тебе говорил?

— То, что… хотел бы, чтобы я осталась. Здесь. В этой квартире. С тобой.

— Не помню, но от слов не отказываюсь, — безразлично пожимает плечами, отпивая кофе, довольно прикрыв глаза. — Я в тебе вчера человека нормального увидел. Который в беду попал и от проблем своих бежит. Поэтому хочу, чтобы ты осталась. Будешь мне вон завтраки готовить и за домом смотреть. А я за это тебе кров предоставлю. Ну и денег, если надо.