Каждый, мимо кого я проходила, пытался вручить мне свой дар, будь то спелое яблоко или корзинка полевых цветов, которые обычно приносили в дар высоким кострам на закате, вымаливая у богов богатый урожай. В конце концов их у меня накопилось так много, что все посыпалось из рук, и большую часть пришлось отдать хускарлам. Разодетые лисами юноши зубоскалили, толкались, чтобы подобраться поближе, кроличьи девы перешептывались, обсуждая мой наряд и прическу, а перемазанные в карамели и жимолости дети тянули меня за юбку. Где-то слышалось не то изумленное, не то завороженное «Костяная принцесса!». Моя изувеченная рука и впрямь ничуть не пугала их, а только интриговала. Мелихор с Солом юркая ребятня тоже обступила полукругом и принялась беззастенчиво трогать, разглядывать.

– Кыш! – буркнул на них Солярис и ускорил шаг, пытаясь вывести нас из липнущей толпы.

– Как много детенышей! Хотите, чтобы я порычала? А если укушу? – ворковала тем временем Мелихор за нашими спинами. Когда я обернулась спустя минуту, то уже не смогла найти ее: ряды людей, желающих поглазеть на женщину-дракона, сомкнулись, окончательно разделив нас.

Надеясь, что жители Столицы все-таки потеплели к драконам после того, как один из них помог победить их королеве Красный туман, я вверила себя Солярису и слепо пошла за ним. Там же, где мы оставили Мелихор, остались и Кочевник с Тесеей, которая уже нацепила на лицо выкрашенную в голубой цвет волчью маску и забралась к нему на шею, чтобы хорошенько разглядеть праздничное убранство. Лишь Гектор и Матти последовали за нами, но тоже потерялись где-то по пути – скорее всего, в потоке танцующих, который захлестывал площадь волнами и прибирал к себе все, что встречал.

В конце нам с Солярисом удалось прорваться к помосту с винными бочками за углом той самой обветшалой таверны, возле которой меня однажды похитили. Хускарлы тут же рассосредоточились по округе, отгоняя зевак и чересчур настырных горожан, и мы наконец-то смогли перевести дух и как следует оглядеться.

От количества ряженых, пестрых шатров и развлечений у меня разбегались глаза: такого раздолья ни в одном королевском замке не сыщешь! Пускай здесь не было золотых кубков, дорогих гранатовых вин и идеально чистого убранства – зато была свобода. Та самая, которую я впервые познала в Сердце. Играй, танцуй, ешь и пей вдоволь, ввязывайся в драки, раскрашивай лицо, надевай звериный мех вместо одежды и прыгай через пламя, как через границу Междумирья – словом, веселись от души, и никто слова тебе не скажет, даже если ты королева Круга.

– Ах, змея… – зашипел Солярис вдруг, и я недоуменно проследила за его взглядом, обращенным куда-то в толпу. – Сказал ведь, что не хочет идти на праздник! Но, похоже, идти он не хотел именно с нами.

В отличие от меня Сильтан, разгуливающий прямо по центру города, не считал нужным избегать зависти и повышенного внимания. Даже среди ряженых он выделялся, усыпанный алмазами от ворота до золотого ремня, обхватывающего изящную талию под ребрами. В золотых волосах терялась такая же золотая диадема с треугольными подвесками на висках. Стайка кроличьих девиц, очарованных Сильтаном и хихикающих в свои деревянные маски, не отставала от него ни на шаг. Он прекрасно знал об этом, потому и улыбался так широко. Чем дальше он шел, тем больше воздыхательниц собирал. А вместе с тем наверняка и новых врагов.

– Дикий с ним! – отмахнулся Солярис раньше, чем я успела завести разговор об этом. – Мне больше интересно, что они делают?

Он указал кивком на другую сторону площади, где та плавно перетекала в улицу ярмарки, куда съезжались фермеры и странствующие торговцы. Там, между скамьями, кружилась компания девушек и юношей с завязанными глазами. Сталкиваясь друг с другом, они образовывали пары… И целовались. Однако стоило зазвенеть колокольчику в руках одной из дев, как те мгновенно отпрыгивали друг от друга, сбрасывали повязки и разбегались по скамьям, смеясь.