– В принципе, есть… Но я бы не стал на них опираться, как на истину в последней инстанции.

– Ну вот и я бы не стала. Если уж с живыми нет никакой точности, то уж с усопшими и того подавно.

Мужчина кивнул. Анна посмотрела на него с отчаянием:

– То есть вы тоже думаете, что это – я сошла с ума? Или это постановка, что кто-то хочет свести меня с ума?!

Романыч покачал головой:

– Ни в коем случае. Пока я не получу убедительные доказательства того или другого, я воздержусь от выводов… Но первое, что мы должны проверить… конечно, если вас заинтересует наше предложение и условия сотрудничества… это наличие злого человеческого умысла. Вы как, Анна Максимовна, готовы приступить к сотрудничеству? – Анна кивнула. – В таком случае, пока нам готовят договор, я задам вам еще несколько вопросов. И первый из них: как распределено наследство покойного?

Анна опустила глаза:

– Вы думаете, что кто-то хочет завладеть моими деньгами? – она улыбнулась. – Я думаю, это самая неудачная мысль… Дело в том, что Илья – довольно обеспеченный человек. У него бизнес, недвижимость, это все есть. Но еще при жизни он все имущество распределил между детьми.

– Вы вроде бы говорили, что у вас одна дочь? – вспомнила Аделия и задала вопрос, на что тут же получила укол взглядом от Романыча. Сразу сникла, поняв намек, – это его территория и право задавать вопросы принадлежит только ему.

Анна посмотрела сперва на девушку, потом перевела взгляд на детектива:

– Все верно, у нас одна общая дочь, ей тринадцать. Но у Ильи от первого брака есть еще две дочери, старшие. Машуня, ей тридцать только-только исполнилось, она дизайнер штор, работает в ателье, и Светочка, ей двадцать восемь, поэтесса, издается в журналах. Илья очень переживал за нее.

– Почему же?

Анна поджала губы, скривилась так, будто съела кусочек горького лимона:

– Ну как же… Поэтесса… это ведь как-то… несовременно.

– Ну вы же говорите, что она в журналах издается, – напомнил Романыч, сделав пометку в блокноте, лежавшим все это время открытым у него на колене.

Анна всплеснула рукам:

– Ой, ну что там издается. Пару раз напечатали. Этим не прокормишься.

– Она замужем?

– Да, муж у нее не слишком, – Анна долго подбирала слово, хмурилась, – интеллектуал, знаете ли.

Игорь хохотнул, заметно повеселел:

– Не слишком интеллектуал? Это как?

– Он инженер на заводе, за все время прочитал пару книжек, одна из них «Незнайка», вторая – справочник по электромеханике, – Анна фыркнула.

«Вот ханжа», – Аделия изогнула брови, постаралась отвести взгляд.

Романыч пожал плечами:

– Ну, это вовсе не означает, что он не интеллектуал. Знавал я одного сантехника из Нижневартовска, который в оригинале Ницше почитывал и убедительно разбирался в переводах сонетов Ульяма-не нашего-Шекспира, – он посмотрел на Анну. И в этот раз в его взгляде Аделия прочитала снисходительную брезгливость. – Инженер – это довольно сложная аналитическая профессия… И как он, кстати, относится к творчеству супруги?

Женщину этот вопрос будто бы поставил в тупик. Она переспросила:

– Кто? Савватей?

– А мужа Светланы Савватеем зовут?

Анна кивнула.

– Да смеется над ней постоянно. Но по-доброму, ничего обидного не видела. Светочка не обижается.

– И что же старшие дочери? – Игорь сделал запись в блокноте. – Вы сказали, что покойный распределил наследство.

Анна всхлипнула, вытянула платочек из коробки:

– Вы все время говорите это «покойный», и мне… Очень тяжело… – Она деликатно высморкалась, скрутила платочек и зажала в кулачке. – Да, Илья оставил им по квартире. У Маши в Люблино, а у Светы в Марьино квартира, помог обставить, сделать качественный современный ремонт. Порядка пятисот тысяч каждой на счет положил… Да и вообще всегда помогал, и девочкам, и внукам – у Машеньки двое уже.