Возражать в таких условиях было трудно. Опричник заговорил:

– Давеча с твоей подачи из Кремля экспедиция была отправлена. Якобы кто-то по радио сулил всем дары несметные. Уж и не знаю, как князь поверил тебе. По мне так, вздернуть тебя за лживые речи – и дело с концом…

– Не с моей это подачи – княжий приказ был! И Данила как раз пришел за людьми с золотом, чтоб у народа Трех Заводов оружие закупить. Вот и совпало… – попытался возразить Книжник, но получил мощную оплеуху от толстого палача. Замолчал, тяжело дыша, с ненавистью глядя на своего мучителя.

– Ты боярина Данилу к своим сказкам не приплетай. Это ж ты князю про ту базу наплел – где припасов, оружия да горючки аж до скончания веков? Или я что-то путаю? Так плел, что даже князь заслушался – прям молочные реки с кисельными берегами…

– Я правду говорил! – Парень попытался вскочить, но был вдавлен в лавку тяжелой ладонью. – Я же письменный доклад боярам представил, и они одобрили!

– Заткнись и слушай! – Опричник впервые повысил голос, и лицо его исказилось злобой. – Экспедицию-то послали – почти половина дружины ушла во главе с сотником! Лучшее оружие с собой унесли, лучших фенакодусов под седлами увели да припасов уйму забрали. И это еще вопрос, есть та база или нет. Но интересно другое…

Снова повисла тягостная пауза, и теперь уже опричник сверлил допрашиваемого взглядом с открытой неприязнью.

– Намедни ратник в Кремль прорвался, – процедил опричник. – Чуть живой пришел, гнались за ним, будто свидетеля отпускать не хотели. Изо всей дружины один воротился. И знаешь, что рассказал, прежде чем Богу душу отдал?

Книжник молча поднял голову. Он по-прежнему ничего не понимал. Но тревожная новость об экспедиции заставила сердце сжаться в ужасном предчувствии. Ведь прав этот жестокий человек: получается, он, Книжник, и был инициатором отправки дружины в дальний поход. Такого не случалось добрую сотню лет, и если все пошло прахом…

– Что с экспедицией? – севшим голосом спросил он.

Опричник окинул его ничего не выражавшим взглядом, сказал жестко:

– Отрезало дружину от Кремля-то. Садовым Кольцом отрезало. Они там, по ту сторону остались и пройти обратно никак не смогут! Знаешь, как это называется? Блокада!

– Я не понимаю… – пробормотал Книжник. – Какая еще блокада? На Кольце полно Переходов. Я сам переходил дважды…

– Нет больше переходов, – отрезал опричник. – Сплошной смертельный барьер по всему периметру. Но кому я это рассказываю? Ты же все знал заранее!

– Ничего я не знал… – пролепетал Книжник.

– А может, и не знал, – неожиданно согласился опричник. – Зачем врагам раскрывать все планы своему агенту? Ты и без того отлично выполнил свою роль.

– Вы спятили… – бессильно сказал Книжник. – Кто агент – я?! Кому это могло понадобиться? Нео? Вы, наверное, шутите. Нео дикари! Шамы не так сильны в технике. Даже кио не додумались бы, как оно управляется, Кольцо-то.

– Факт есть факт, – гнул свое опричник. – Взбесилось оно, Кольцо. Никому ни пройти ни проехать. Не знаю, как они это сделали, враги рода человеческого. Да только нет у нас теперь лучшей части войска. Они там, а мы здесь. И несколько племен нео в колечке с нами! И оборонять Кремль некому! Вот об этом мы с тобой толковать и будем.

– Но как это может быть? – бессильно бормотал Книжник, еще не осознав сути нависшей над ним угрозы.

– А тебе, сучий сын, лучше знать! – заорал вдруг опричник. Вскочил с места, быстро приблизился к лавке, навис над пленником, сверля его страшным взглядом. – Это ведь твой замысел, так?! Или тех, кто купил тебя с потрохами да в Кремль подсадил? А может, ты и не наш вовсе, а?! Не зря же говорят, что тебя по возвращении будто подменили!