Еще через сорок минут судебный следователь Шапошников в сопровождении помощника пристава Плетнева и околоточного надзирателя Нуждина прибыл на место преступления. В Богородицком женском монастыре царило полнейшее уныние, как если бы старицы переживали огромное личное горе. Возможно, что так оно и было в действительности.

Настоятельница Маргарита, хмуро встретившая следственную группу у входа, скупо произнесла, указав на худую и высокую девушку лет двадцати:

– Послушница вас по двору проведет и все покажет. Зовут ее Татьяна. Она первой и нашла сторожа, запертого в подвале. А у меня дела… Хозяйство большое, за всем присмотр должен быть. Вот, старший конюх с тоски опять запил! А ведь говорила ему окаянному, чтоб воздержался! Так нет же, не понимает доброго отношения. Другого искать нужно. И доски под иконы искать, договариваться с кем-то нужно, чтобы подходящий материал подобрал, ведь не каждое дерево подойдет. Если что надобно будет, дайте мне знать, – и, приподняв посох, плавной походкой направилась в сторону мастерских.

– Ну что ж, показывайте, что у вас тут произошло, – посмотрев на послушницу, попросил Шапошников. – Ну а вы, братцы, – обратился он к Плетневу и Нуждину, – осмотрите пока двор, может что-то важное отыщется.

– Сделаем, ваше высокоблагородие, – охотно отозвался помощник пристава.

В соборном храме судебный следователь осмотрел учиненное разорение, удрученно покачал головой, осознавая масштабы, а потом поинтересовался у послушницы:

– Надо полагать, что иконы были украдены из-за богато украшенных риз? Сомнительно, что воры будут красть иконы ради икон… Их весь православный мир знает, где же их продашь?

– Очень хочется вериться в это, – смиренно отвечала послушница. – Бриллиантов и изумрудов на ризах много, золотыми ожерельями украшены, жемчугом обсыпаны.

– Можете сказать, какова стоимость украденных риз?

– Матушка сказала, что их стоимость до ста тысяч рублей.

– Немалая сумма, – едва ли не ахнул Шапошников. – А кроме этих двух чудотворных икон с ризами и короной Екатерины Великой ничего более не пропало? Посмотрите повнимательней.

– Как-то других пропаж и не обнаружили. Видно, не до того нам было… Как же так можно, иконы украсть!

– Разделяю ваше возмущение. А что в тех двух шкафах находится? – указал судебный следователь на два огромных шкафа у стены.

– В них свечи лежат, а еще выручка от их продажи.

– Они у вас всегда приоткрыты?

– Господи, и деньги тоже украли?! – всплеснула руками послушница, открыв дверцы.

– Давайте осмотрим их. – Шапошников подошел к громоздким шкафам. – Замки сломаны. Грубовато сработано, наверняка ломом поддели. – Два верхних ящика оказались выдвинуты. – Что находилось в этих ящиках? – спросил Александр Степанович.

– Деньги лежали, – рассеяно отвечала Татьяна.

– Больше ничего?

– Нет.

– И сколько денег было?

– Триста шестьдесят пять рублей.

– Вы уверены? Откуда такая точность?

– У меня есть еще одно послушание – помогать свечнице в храме, я за эти шкафы отвечаю. В этот раз я не успела деньги в церковные книги записать, думала, что утром сделаю, а оно вон как обернулось.

После осмотра монастырского двора вернулись помощник пристава Прохор Плетнев и околоточный надзиратель Михаил Нуждин.

– Господин судебный следователь, мы выяснили, как святотатцы проникли в монастырь, – объявил Плетнев.

– И как же? – посмотрел на помощника Шапошников.

– Через кирпичный забор со стороны сада купца Попрядухина. Вам лучше посмотреть.

– Пойдемте, глянем. Вы нам очень помогли, – посмотрел Шапошников на послушницу. – Можете заниматься своими делам. Дальше мы уже без вас справимся.