– Тот самый? – переспросил медик.

– Да. Криса помял, Ирка в обмороке…

– Изображение дайте. Ближе. Руку крупным планом. Теперь спину. Ясно, – заключил Олаф. – С Эрин снимите шлем, аммиак на ватку и под нос. И не давайте обоим терять сознание, говорите с ними о чем угодно, хоть о розовых морских свинках, это важно.

Дим осторожно уложил капитана на пол модуля, запустил программу возврата и привел биолога в чувства.

– Димка… Там, там… – начала задыхаться от страха Ира, мгновенно вспомнив про медведя. – Крис…

– Тише, тише, Ириска, – постарался усмирить сестру Дим. – Крис живой, он у тебя крепкий орешек. Олаф на связи, велел, чтоб ты не отключалась.

Первую стрессовую реакцию сменила бессистемная жажда активности, и Ира кинулась к капитану.

– Крис…

Капитан не отреагировал, и Ира начала бесцельно метаться вокруг него, не зная, за что первым схватиться, пока ее не остановил голос Олафа.

– Без паники. Держите меня в курсе! – велел он, и Ирина, взяв себя в руки, принялась отчитываться.

– На нас напал пещерный медведь, он по Крису лапой ударил, броню помял, когтями прошелся по спине, руку прокусил. Олаф! Он ни на чем не фокусируется, и губы посинели!

– Пульс какой?

Ирина стащила с капитана перчатку, схватила за запястье и попыталась прощупать:

– Я не… а нет, нашла, очень частый, но почти не чувствуется. Олаф, он холодный и бледный!

– Крис, надо думать, а не пульс, – вздохнул врач и продолжил сбор анамнеза. – Зрачки? Дыхание?

– Расширены. Дышит часто, но неглубоко.

– Понятно. Торпидная фаза травматического шока средней тяжести. Подстегните сердце, иначе я замучаюсь с ДВС.

– Что?

– Неважно. Что есть из препаратов?

Ира перечислила.

– Под ноги что-то положите, чтобы были приподняты. Спирт разведите примерно до сорока градусов и перорально, сколько сможет выпить. Ортофена три кубика, эпинефрина два кубика внутривенно. Умеете?

– Я умею, – перехватил инициативу Дим.

– Броню снять, раны промыть, перевязать, и постарайтесь его согреть, после массивной кровопотери при шоковом болевом синдроме переохлаждение – вторая главная беда. Буду ждать.

– Спасибо, – практически прошептала Ира и отключила связь.

Они устроили капитана в его кресле, уселись в свои. Сосредоточенный Дим закладывал в автоинъектор анальгетик и адреномиметик, а Ира считала секунды до заветного зеленого огонька и надписи «Предполетная подготовка окончена» – во время старта экипаж должен был находиться на своих местах, иначе автоматика не работала. Мигнул диод, и они с братом в четыре руки вернули капитана на пол, стянули с него защитные пластины брони и выполнили указания Олафа. Поколебавшись, Ира сняла и свою броню, и осторожно прилегла прямо на пол – к капитану поближе. Было сказано греть – значит, надо, а другого способа она придумать не смогла.

Спустя пару минут дыхание Криса выровнялось, он перестал дрожать и, сосредоточившись на происходящем, негромко сказал, приобняв биолога за плечи и придвигая поближе к себе:

– Я в раю. Айрин, я ваш должник. Назначаю вас на время моей нетрудоспособности И.О. руководителя «Андера», вы тут самая ответственная.

– Вы серьезно? – немало изумилась Ирина, впрочем, отодвигаться от капитана она не спешила.

– Совершенно, – заверил ее Крис и добавил: – Нет, я не могу пропустить такую изумительную женщину! Айрин, можно я позову вас замуж?

– Нет, – решительно отрезала Ира, слегка отпрянув в сторону.

– Хотя бы поцелуй!

– Нет!

– Жизнь жестока… – и капитан потерял сознание.

– Нет-нет-нет, Крис! – Ира чуть не заплакала, но повторно взяла себя в руки и вернулась назад – греть капитану тот бок, который от медведя не пострадал и ждать, пока модуль пройдет двухчасовую дезинфекцию.