– …госпожа, он известил меня, что рунная лампа будет использоваться для обогрева кареты в первую очередь…
Просьба владыки… Какая глупость. Райя одернула себя. Приказ владыки оставил осадок на душе. Природу этого осадка она понять не могла и томилась еще сильнее. Получить задание лично из уст Вильгельма, прямо на государственном совете? Еще недавно казалось невероятным, что она вообще приглашена. Звезды сошлись, у отца запланирована не менее важная дипломатическая миссия, а кого еще мог послать владыка? Словоохотливый Хейзел уже не справился. Любой из церковников? Не их компетенция. Парни Хослоу? Их дело махать копьями и мечами, а не договариваться.
– …в качестве сопровождения вам предоставлен столичный меч, у Мико отличные рекомендации, а также…
Отец всегда советовал помалкивать на собраниях, особенно на тех, где присутствовал владыка. Право высказаться нужно было так или иначе заслужить. Ведь от статуса комнатной собачки Райя еще не избавилась. А таким, как она, положено лишь молчать и слушать. Некоторым полагалось еще и конспектировать. Некоторым – своим присутствием подтверждать важность кого-либо за столом. Райе отец советовал учиться. Слушать, что говорят другие, следить за реакцией окружающих, запоминать. Основы дипломатии.
Может ли существовать настоящая дипломатия в стране, где все земли подчинены одному человеку? Такие люди, как ее отец, просто решают чужие проблемы, не более. Затыкают дыры в корабле Вильгельма, когда тот готов вот-вот дать течь. Любые переговоры были лишь имитацией. Все, что требовалось, – это передавать пожелания владыки и следить за их исполнением. И делать это таким образом, чтобы создать у вассалов столицы иллюзию выбора. Которого не было.
Гидеон всегда говорил ей: «В нужный момент настанет и твоя пора высказаться. И тогда на тебя обратят внимание».
И вот внимание обратили, даже высказываться не пришлось. В личной беседе отец прокомментировал это скупо, лишь причмокнул губами и сказал: «Владыка отлично осведомлен о каждом, кто допущен с ним в одно помещение. Но не каждый удостаивается чести быть замеченным. Ты попала в его поле зрения раньше, чем мы ожидали. Это не плохо, но и не хорошо. Придется соответствовать ожиданиям, но, я уверен, ты справишься».
Ожидания. Всю жизнь она соответствовала ожиданиям. Сначала ожидания многочисленных нянек, которые гонялись за ней, пока Райя с хохотом носилась по отцовским покоям. Затем ожидания учителей, пытающихся впихнуть в еще детскую голову необходимые крохи знаний. Ожидания матери, ожидания настоятельниц монастыря, ожидания преподавателей в университете. Самое главное – ожидания отца, который безмерно гордился, что дочка пошла по его стопам. И вот, наконец-то, долгожданная награда. Теперь в ожидании замер Вильгельм. Сам владыка отправил ее с поручением, она почти на вершине. Почему же так тяжело на душе?
– …завтра перед отправлением будет произведен учет…
Фиона без устали тарахтела над ухом, перечисляя подробности предстоящего путешествия. До Фарота меньше недели пути, но могло показаться, что они пробудут в пути год, никак не меньше. Почетный эскорт, роскошная карета, передвижная кухня, лакеи. Рунная лампа для обогрева! Одного этого достаточно, чтобы бюджет путешествия стал сопоставим с полугодом ее обучения. Если бы Аргент не растрачивал руны на мелкие прихоти, привратнику не пришлось бы трясти подбородками, пытаясь обосновать возросшие расходы и упавшие доходы.
Накануне, перебросив все сборы на плечи Фионы, Райя погрузилась в отчеты, выписки, служебные записки и различную документацию по работе рудников. Было очевидно, что Хейзел к ним и не притрагивался, а его подчиненные если и старались вести учет, то делали это спустя рукава. Разрозненные стопки пергамента, местами уже пожелтевшие от времени, местами свежие, заполненные мелким почерком. Числа перечеркивали, поверх писались новые, множество пометок на полях. Куча сокращений, понятных лишь писавшему.